Нападающий
Шрифт:
— Разве карликовая планета не является планетой?
— Это не то же самое! Это как перейти из Премьер-лиги в Английскую футбольную лигу.
Британский футбол был разделен на несколько лиг. Премьер-лига находилась наверху. Английская футбольная лига, занимала уровень ниже.
— Понятно. — Еще одна крошечная улыбка появилась и исчезла. — Я не знал, что ты так, э-э, увлечена Плутоном.
— Это моя любимая планета. — Самая маленькая, самая недооцененная. Она была аутсайдером Солнечной системы, и она заслуживала немного любви. Почему Земля и Марс должны получить всю славу? —
Ашер встревоженно покачал головой.
— На следующий год МАС понизил его статус. Они сказали, что это больше не планета. — Мое возмущение возросло от несправедливости. — Ты можешь в это поверить? Структуры существуют не просто так. Когда я росла, меня учили, что планет девять. А потом однажды они просто взяли и изменили их на восемь. Как это может быть справедливо? Никак. Плутон заслуживает лучшего, поэтому «Справедливость для Плутона». — Я указала на свою рубашку. — Мне не нравится, когда люди произвольно меняют устоявшиеся правила.
— Я не знаю, являются ли планетарные классификации обязательными правилами... — Ашер поднял руки, когда я сердито посмотрела на него. — Я имею в виду, ты права. Справедливость для Плутона.
— Спасибо.
— Напомни мне никогда не спорить с тобой об астрономии или сводах правил. Ты становишься просто ужасающей, когда начинаешь говорить об этих предметах. — Он сказал это с серьезным лицом, но его глаза чуть-чуть блеснули.
Кровь прилила к шее и щекам. Мне пришло в голову, что вчера мы впервые занимались сексом, а я только что целых пять минут разглагольствовала о планетах.
— Мне нравится видеть эту сторону тебя. — Ашер принес еще одну тарелку и сел рядом со мной. Его колено коснулось моего, и он выглядел так уютно на моей кухне, что в моих венах пробежали маленькие всплески тепла.
— А что касается занудной болтливой стороны? — спросила я.
— Незащищенная сторона. — Уголок его рта приподнялся. — Ты можешь болтать о Плутоне сколько хочешь. Я не буду судить... слишком много.
Я поборола улыбку и проиграла.
Мы плыли на последних клочках посткоитального блаженства. Скоро наши ноги коснутся земли, и нам придется столкнуться с реальностью.
А пока, когда мы завтракали бок о бок, а солнце светило в окна, и воздух был наполнен ароматами домашней еды, мы были довольны.
Я не приводила домой парня с тех пор, как рассталась со своим бывшим, и присутствие Ашера было почти подавляющим. Его мускулистое тело заполняло комнату, высасывая весь кислород и делая невозможным дышать, не вдыхая его в легкие.
Я не ожидала, что мне понравится так сильно. Я была скрытной личностью и яростно охраняла свое личное пространство. Но вместо того, чтобы раздражать меня, компания Ашера сделала мою холостяцкую квартиру чуть менее одинокой.
— Какие у тебя планы на день? — спросила я, делая,
— Провожу время с тобой, — легко сказал Ашер. — Если ты этого хочешь, конечно.
О, он был хорош. Мало того, он был искренним, отчего моему бедному сердцу стало еще хуже.
— Полагаю, я могла бы составить тебе компанию на некоторое время, — сказала я с притворной неохотой. — Моему чтению придется подождать.
В уголках его глаз появились морщинки.
— Я ценю твое великодушие.
Поскольку «тусоваться» было самым неопределенным занятием из всех существующих, и он не предлагал идей, чем бы мы могли заняться после завтрака, я провела для него быструю экскурсию по квартире.
Смотреть было особо не на что. Помимо кухни, гостиной, ванной и спальни (с которыми он уже был близко знаком), единственным примечательным местом была кладовка, которую я превратила в мини-библиотеку. У меня было не так много места, поэтому я покупала только физические копии любимых авторов или книги, которые я уже читала и любила в «Кинделе».
— Это самый аккуратный дом, который я когда-либо видел. — Ашер уставился на мою тщательно организованную коллекцию книг. Они были отсортированы по фамилиям авторов, затем по высоте книги и затем по цвету.
— Эм, ты видел свое жилище? Оно безупречно.
— Да, но у меня есть люди, которые помогают. А тут ты все делаешь сама. — Он провел большим пальцем по полке. Она осталась чистой от пыли. — Невероятно.
— Мне нравится убираться, — сказала я, наполовину смущенная, наполовину довольная. Я ухаживала за своей библиотекой так, как некоторые люди ухаживают за своими садами. — Это успокаивает. Это заставляет меня чувствовать себя как... не знаю. Как будто я все контролирую.
Я не могла контролировать беспорядок в своей жизни, но я могла убрать его дома. Пролитое молоко? Несколько взмахов полотенцем, и его больше нет. Грязные следы? Ничего такого, что не исправила бы хорошая швабра. Я могла бы щелкнуть пальцами, образно говоря, и вернуть все на свои места.
Эта сила давала хоть немного утешения в мире, где единственной определенностью был хаос.
— Я понял, — сказал Ашер. Он коснулся корешка одной из моих книг Лео Аньелли, той самой, которую он подобрал и вручил мне перед нашей первой тренировкой. Боже, это было словно целая вечность назад. — Вот что я чувствую по поводу вождения.
Я достаточно часто читала таблоиды, чтобы знать, что у него была склонность к уличным гонкам. Несколько громких аварий заслужили ему репутацию безрассудного человека, хотя это не помешало «Блэккаслу» заплатить за него баснословные деньги.
В последнее время я не видела новостей о каких-либо авариях или уличных гонках, в которых он принимал участие, так что, возможно, он уже не был частью этого
Я надеялась на это. До того, как мы встретились, мне было все равно. Если он хотел гонять, то он бы гонял. Он рисковал своей жизнью. Теперь же ужас сжимал мои внутренности при мысли о том, что с ним что-то может случиться.