Нападающий

Хуанг Ана

Ее глаза расширились.

— Ашер? Что ты...

Она не успела закончить свой вопрос, как я шагнул вперед, схватил ее за шею и прижал ее губы к своим.

Ее удивленный вздох дошел до моих легких, и наступил напряженный, застывший момент, когда я подумал, что она оттолкнет меня.

Но затем ее вздох перешел в стон, ее губы приоткрылись, и я понял, что ничто уже не будет прежним.

ГЛАВА 22

В

ту секунду, когда губы Ашера коснулись моих, я потерялась.

Все доводы в пользу того, почему я должна оттолкнуть его, все логические доводы, которые держали нас на расстоянии в течение последних двух месяцев, рухнули, как песчаный замок под натиском приливной волны.

Мы ввалились в мою квартиру, наши руки срывали друг с друга одежду, наши рты были горячими и отчаянными от желания.

Это было совсем не похоже на наш первый поцелуй.

Наш первый поцелуй был исследованием, погружением в мир «что, если». Что, если мы поддадимся нашему влечению? Что, если мы скажем «к черту» и сделаем то, что хотим, наплевав на последствия?

Этот поцелуй... этот поцелуй был взрывом. Все ограждения, которые я воздвигла, все обещания, которые я дала себе, испепелились одним прикосновением.

Я услышала глухой стук захлопнувшейся двери, но он был так далеко за пределами моего поля зрения, что с таким же успехом мог бы произойти где-то в галактиках отсюда.

Руки Ашера проложили дорожку по моей спине к изгибу моей задницы, и я снова ахнула, когда он поднял меня с легкостью, с которой кто-то поднимает тряпичную куклу.

По моему позвоночнику пробежали электрические мурашки, и я инстинктивно обхватила его руками и ногами, пока он нёс меня в мою комнату, не прерывая поцелуя.

В моей квартире была одна спальня, и дверь была открыта, так что ему не пришлось гадать, куда идти. Каждый шаг усиливал потребность, растущую между моих ног; к тому времени, как мы прошли через дверной проем, я была не более чем комком предвкушающего удовольствия, связанного с похотью.

Ашер оторвал свой рот от моего. Я невольно застонала в знак протеста, что вызвало тихий смешок, когда он уложил меня на кровать с изысканной, мучительной заботой.

— Не волнуйся, дорогая. — Слова пробежали по моей коже, словно крошечные ласки. — Мы еще даже не начали.

Все мое тело напряглось от темного обещания в его голосе. Я наблюдала, как бурлила кровь, как он сбрасывал брюки и боксеры.

Мы потеряли мое платье и его рубашку где-то между гостиной и спальней. Я была одета в черный кружевной бюстгальтер и стринги, те, которые я всегда носила на первые свидания, а Ашер был... ну, он был голым.

Самый восхитительный и аппетитный вид обнаженной натуры, о котором только может мечтать девушка.

Если бы я не лежала, мои колени, возможно, подогнулись бы от чистого визуального удовольствия, представшего передо мной.

Широкие плечи. Тонкая талия. Пресс, как высеченный мрамор. И эти бедра. Казалось, они могли

бы раздавить чертов арбуз.

Мой живот затрепетал от новой волны желания.

Я никогда не признаюсь, но я всегда считала, что у футболистов лучшее телосложение из всех спортсменов. Стройные, но мускулистые, легкие, но мощные.

Ашер доказал правильность всех моих теорий.

Я проследила взглядом легкую дорожку волос – вниз, вниз, мимо рельефных линий его пресса, вплоть до его возбуждения.

Воздух испарился из моих легких. Боже мой. Даже его член был прекрасен. Длинный и толстый, идеально пропорциональный его телу, его кончик уже сочился предэякулятом.

Еще один тихий смех прервал мое жадное разглядывание.

— Закрой рот, милая, — протянул Ашер. — Для этого у нас будет достаточно времени позже.

От этого намека у меня по всему лицу и ногам пробежала краска. Однако мое смущение исчезло, когда он приблизился ко мне, его глаза потемнели от смеси жара, веселья и чего-то еще, что вошло мне в грудную клетку, как ключ в замок.

Это был не первый мой опыт секса, но никогда еще не было такого предвкушения, словно я балансирую на грани чего-то, что может перевернуть весь мой мир, если я это позволю.

И я хотела это позволить. Это было самое страшное.

Я так старалась не допустить, чтобы я дошла до этой точки. Каждый раз, когда я сдавалась в течение последних двух месяцев, я тут же отступала, но одна из сторон должна была победить в перетягивании каната между моим сердцем и разумом.

Прямо сейчас сердце лидирует.

Матрас прогнулся под тяжестью Ашера. Он еще не коснулся меня, но тепло его тела обвилось вокруг меня чувственными щупальцами, когда он провел взглядом по моим ногам, по животу и к лицу.

Я инстинктивно напряглась. Самосознание свернулось вокруг меня защитным щитом, но в отличие от предыдущих связей, он не остановился, чтобы поглазеть на шрамы от операции на моем бедре и животе или скрыть вспышку отвращения.

Когда его глаза встретились с моими, в них не было ничего, кроме чистого, подпитываемого признательностью желания, и именно это — больше, чем что-либо другое, — положило конец войне внутри меня.

Сердце: один. Разум: ноль.

Никто никогда не смотрел на меня так, словно они могли видеть сквозь все мои щиты и притворства несовершенства, которые я старалась скрыть. Как будто эти несовершенства не имели значения, и не только не имели значения, но и были причиной для признания, а не препятствием.

Это был первый раз, когда кто-то увидел меня такой, какая я есть.

Эмоции запутались в моем горле, когда губы Ашера коснулись моих, прежде чем он проложил ряд медленных, мучительно нежных поцелуев вниз по моему горлу и груди. Он расстегнул мой бюстгальтер ловкими пальцами по пути, и я сдержала стон, когда он переключил свое внимание на мою грудь.