Наперекор судьбе
Шрифт:
– Конечно. Мы понимаем, – с холодной учтивостью ответила ей Селия. – Хотя, уверена, Оливер будет скучать без твоих чтений. Ты же знаешь, как он всегда ждет этого времени. Я делаю все, что в моих силах, но мне тоже надо возвращаться на работу. Без меня издательство просто развалится. Я потратила столько сил, пытаясь научить наших работников самодисциплине. Что уж там говорить, если даже Эдгар Грин забыл, что наша первейшая забота – пестовать авторов и выпускать книги. Он днями напролет занят разговорами с посетителями, на которых вообще не должен был бы тратить
О хвалебной биографии Геринга Селия даже не заикалась. Папка с материалами переместилась на Чейни-уок и теперь лежала в другом сейфе, где Селия хранила драгоценности и прочие важные для нее вещи. Поставить крест на этом замысле она по-прежнему не решалась.
Тем не менее Селия поделилась с Барти своим главным страхом: Себастьян безбожно затягивал подачу рукописи очередного «Меридиана времен». Все разговоры о сроках заканчивались его вялыми заверениями, что он непременно успеет к сроку, что, если она хочет выпустить книгу под Рождество, пусть оставит его в покое и не мешает работать. Подобные фразы она слышала от Себастьяна и раньше, но сейчас чувствовала в нем беспокойство и напряженность, которых не было прежде.
– А что ты скажешь про этого молодого человека? – спросила Селия у Барти. – Полагаю, что все рассказы о его дурном поведении сильно преувеличены Робертом, Мод и другими.
Селии никогда не нравилась Мод.
– Конечно преувеличены. Да, человек он непростой, но…
– Мне самой нравятся непростые люди, – сказала Селия. – По крайней мере, у них есть свои суждения. Не выношу, когда мне смотрят в рот и соглашаются с каждым моим словом.
Сказанное настолько противоречило действительности, что Барти стоило немалых усилий не расхохотаться. К счастью, ей удалось выхватить из сумочки платок и спрятать смех за шумным сморканием.
– А Фелисити Бруер какого мнения о нем?
– Увы, она терпеть его не может. Все это так печально, но…
– Иного я и не ожидала от нее. Глупая женщина. Привыкла думать так, как велит ее вульгарный муж. Насколько я понимаю, Лоренс вообще не вмешивается в дела нью-йоркского филиала «Литтонс».
– Нет, – ответила Барти, озадаченная словами Селии.
– Отлично. Такой человек, как он, и не должен нравиться всем подряд. Но постарайся, Барти, не увязнуть в нем слишком глубоко. Ты молода, и глупо подстраиваться под мужчину. В первую очередь тебе нужно думать о своей карьере.
Барти подмывало напомнить Селии, что она сама вышла замуж в девятнадцать лет. Нет, не стоит осложнять отношения перед отъездом. Барти послушно согласилась:
– До отъезда сюда я начала редактировать удивительную книгу. Я бы очень хотела, чтобы вы ее прочли. Роман называется «Сверкающие сумерки». Это и детектив, и сатира на нью-йоркскую знать. Если в двух словах – это роман об убийстве и попытках его замять, иначе пострадает сын весьма влиятельного человека. Может, я сужу немного самоуверенно, но роман превосходно написан, а сюжет умно выстроен. Я знаю, в Англии он бы имел
– Пришли мне экземпляр рукописи, как только сможешь. Интересно будет прочесть. Зря ты не захватила его с собой.
– Я так беспокоилась за Уола, что все прочие мысли вылетели из головы, – неуклюже оправдалась Барти.
– В любой ситуации не стоит терять голову, – сказала Селия. – Особенно когда на нее сваливаются крупные неприятности. Всегда нужно иметь под рукой то, что позволяет отвлечься… Ты сейчас куда?
– Навестить Себастьяна. И конечно, Иззи. Как там у них?
– Почти без изменений. Бедная девочка. И бедный Себастьян. Она могла бы служить ему таким источником утешения. Но ничего, она и в такой обстановке растет, и достаточно успешно. Дети – существа очень стойкие. Вспомни себя. За считаные недели ты вполне освоилась в нашей семье.
Когда Барти приехала в Примроуз-Хилл, Иззи была в школе. На пороге ее встретил хмурый и угрюмый Себастьян.
– Боюсь, я сегодня не очень подхожу для приятных бесед. Проблемы с книгой. Ничего серьезного, но меня напрягают сроки. Как бы не запоздать с подачей рукописи. Входи, выпьем по чашке чая. Думаю, тебя вряд ли можно соблазнить шампанским или другим вином?
– Чая будет достаточно. Я заехала попрощаться. И немного поговорить с вами об… Абигейл Кларенс. Себастьян, это так ужасно. Она…
Он внимательно выслушал ее сбивчивый рассказ, потом сказал:
– Барти, мой совет остается прежним. Все это не имеет к тебе никакого отношения. Вмешавшись, ты бы сделала только хуже. Эта Абби явно решила отступить. Ее поведение насторожило Боя. Он не захочет рисковать благополучием семьи и постарается решить это дело сам. Он достаточно опытен в подобных вопросах. Думаю, ты и сама знаешь.
– Она тоже, – прошептала Барти. – И еще я начинаю думать, что у Абби есть некоторые нарушения рассудка.
– Не знаю. Возможно. Уверен, что Бой максимально контролирует сложившееся положение. Постарайся выбросить это из головы. Я буду по тебе скучать, – вдруг произнес Себастьян. – Без тебя семья Литтон совсем не та. Когда вернешься?
– Н-не знаю, – ответила Барти и покраснела.
– Влюбилась? – спросил Себастьян, глядя на нее. – В этого Лоренса Эллиотта?
– Да, – шепотом ответила Барти. – Влюбилась. Но…
– Я видел его всего один раз, и он мне в высшей степени не понравился. Эдакий надменный маленький клещ.
– Себастьян!
– Я же не говорю, что он таким и остался. Наверное, немного вырос. Он не портит кровь нью-йоркскому филиалу «Литтонс»?
– Нет, конечно. С какой стати ему влезать в дела издательства?
Барти вспомнились туманные слова Селии.
– С самой прямой, я бы сказал.
– Но как? Да, ему не нравится, что я допоздна засиживаюсь на работе. Ну и что? И потом, это касается меня. При чем тут «Литтонс»?
– При чем? – переспросил Себастьян, с неподдельным изумлением глядя на нее своими синими глазами. – Но тебе наверняка рассказали. Сомневаюсь, чтобы ты этого не знала.