Наполеон и его женщины

Бретон Ги

Примчавшаяся на их крики горничная, не говоря ни слова, освободила их из-под портьеры и ушла. Но, поняв, что отныне большая часть ее работы будет состоять в обслуживании генеральши Бонапарт и господина Шарля, “находившихся в расслабленном состоянии”, горничная осталась в коридоре, взяв с собой свое рукоделие…»

На следующий день Жозефина и Ипполит потихоньку тронулись в путь, полные решимости останавливаться во всех мало-мальски комфортабельных гостиницах…

А пока они таким образом забавлялись, Бонапарт, сделав крюк в Рейхштадт, приехал в Париж.

Даже не явившись поприветствовать членов Директории, он отправился на улицу Шантрен (которая накануне в его честь была переименована и носила название улицы Победы), чтобы поскорее обнять жену.

Но, как и в Милане, он напрасно звал, распахивал двери, проходил по пустым комнатам. Наконец, ему попалась служанка.

– А где моя жена? – спросил он. Рассказывают, что глаза его пожелтели, когда он узнал, что Жозефина в Париж еще не приехала. Не успел он снять шляпу, как к нему подошел дворецкий и, поклонившись, сказал:

– Я должен вручить вам это, мой генерал!

Это была пачка счетов. Воспользовавшись своим пребыванием в Италии, Жозефина велела переоборудовать дом и заменить в нем всю мебель. Все это стоило более тридцати миллионов старых французских франков… Окончательно убитый Бонапарт закрылся в своей комнате…

Спустя три дня он, грустный, отправился в Люксембургский дворец, где Директория организовала в его честь помпезный прием. Когда он там появился в сопровождении Талейрана, бывшего в то время министром внешних сношений, все присутствовавшие встали и закричали:

– Да здравствует Республика! Да здравствует Бонапарт!

Но что ему было до того, что там присутствовали министры, послы, члены Совета старейшин и Совета пятисот, высшие судейские чины, высокопоставленные государственные служащие, представители армии и всего Парижа тех времен, когда там не было Жозефины!

С того момента праздник потерял для него всякий интерес. Он вручил Директории договор, подписанный в Кампо Формио, выслушал речи, похвалы, поэмы, гимны, кантаты и с рассеянным видом принимал дружеские похлопывания по плечу. Не слыша оваций, он думал только о своей жене. Раз ее не было на празднике, значит, она изменяла ему. А если изменяла, он вынужден будет с нею развестись…

После официальной церемонии он вернулся домой и заперся для того, чтобы обдумать условия развода, который представлялся ему неизбежным.

Но когда 2 января 1798 года волнующая и кокетливая Жозефина появилась в Париже и привела тысячу причин, объясняющих ее задержку, он упал перед ней на колени…

Спустя несколько дней в Париж приехал и Ипполит Шарль. Он немедленно направил в Военное министерство прошение об отставке для того, чтобы иметь возможность в полной безопасности проворачивать делишки с поставками для армии. Вскоре, по рекомендации Жозефины, он поступил на службу в компанию Бодена. Эта компания наживала огромные барыши, поставляя солдатам Директории слишком узкие гетры, слишком короткие рубахи, башмаки из картона, камыш вместо фуража и отбракованных лошадей. Эти досадные мелочи не помешали креолке, не испытывая при этом угрызений совести, получать «комиссионные» от господина Бодена⁵².

Но, как известно, шила

в мешке не утаишь, и 17 марта Бонапарт узнал от своего брата Жозефа о том, что Жозефина была связана с этим торговцем и что она ежедневно встречается с Ипполитом в небольшом доме в предместье Сент-Оноре. Взбешенный Бонапарт тут же отправился к жене и в очень резких выражениях высказал все, что он о ней думает. Разбив фарфоровую китайскую вазочку, он ушел, громко хлопнув дверью.

Жозефина немедленно предупредила Ипполита, отправив ему письмо. Оно до нас дошло. В нем не только доказательства ее сообщничества, но и явная ненависть, которую она питала к семейству Бонапартов. Вот это письмо со всеми орфографическими и стилистическими особенностями:

«У Жозефа вчера состоялся крупный разговор со своим братом; в результате этого у меня спросили знакома ли я с гражданином Боденом, не я ли выхлопотала для него снабжение Итальянской армии, что ему только что сказали, что Шарль проживал у гражданина Бодена в доме № 100 в предместье Сент-Оноре и что я ездила туда каждый вечер? Я ответила что не имею понятия о чем он говорил; что если он хочет развода, пусть прямо мне об этом скажет; что ему не надо было прибегать к этим методам; что я самая невезучая и несчастная женщина.

Да, мой Иполит, я их так ненавижу; тебе одному принадлежит моя нежность, моя любовь; они должны понимать насколько они мне противны за то ужасное положение, в котором я нахожусь уже несколько дней, они видят сожаление, отчаяние, которое я чувствую из-за того, что лишена возможности видеться с тобой так часто как мне этого хочется. Иполит; я хочу умереть; да, я хочу покончить [с жизнью] которая отныне будет мне обузой если не будет посвящена тебе. Увы! Что же я такого сделала этим чудовищам, но они зря так поступают, я никогда не стану жертвой их жестокости.

Скажи, прошу тебя, Бодену, чтобы он сказал, что не знаком со мной; что поставки для Итальянской армии получил не через меня; пусть скажет портье дома номер 100, что когда его будут спрашивать живет ли здесь Боден, он ответит, что не знает такого; чтобы он воспользовался письмами, которые я ему дала для Италии только через несколько часов после приезда в эту страну и только тогда, когда это будет необходимо; узнай, только между нами, не связан ли Жюбье с Жозефом. Ах! напрасно они мучают маня, они не смогут разлучить меня с моим Иполитом; мой последний вздох будет предназначаться ему.

Я сделаю все для того, чтобы увидеться с тобой днем. Если же не смогу, то вечером приеду к Бодену а завтра утром пришлю к тебе Блондена, чтобы указать время, когда мы сможем увидеться в Саду Муссо⁵³.

Прощай, мой Иполит, шлю тебе тысячу горячих, как мое сердце, любовных поцелуев…⁵⁴

Отправив это письмо, достойное неграмотной портнихи, Жозефина отправилась к Бонапарту и излила на него лавину ласки, на которую он смог достойно и с благодарностью ответить…