Наполовину друг
Шрифт:
– А чего её бояться? – шёпотом уточнил Вран. – Она ж мелкая.
– Да понимаешь… – выпрямляясь, так же тихо ответил наёмник. – Ходят слухи, что они, чицы, соображают что-то. Ну, типа собак охотничьих. И если выследят кого, дадут знать хозяевам. Если она от кого из караванщиков, за нами будет погоня.
– Серьёзно, что ли? Да у неё мозгов с орех! Клим как-то сбил одну, стрелой попал, потом разрезали ради интереса.
– У собак тоже мозги небольшие. А вреда до хрена.
Холм оказался довольно высоким. Не гора, как в учебнике географии у травника Игнатия, где сплошные камни и шапка льда сверху, но тоже
Первым, пригнувшись и прячась за деревьями от возможных наблюдателей, на лысую верхушку холма выбрался Санчо. На последних метрах снял рюкзак, положил его на землю и лёг рядом – дальше ползком. Трава высокая, не заметят. Вран полз за ним, стараясь быть ещё незаметнее.
– Тормози. Дальше не стоит – если кто сорвётся на ту сторону, то…
– Убьётся?
– Да ерунды не говори! Просто нашумит изрядно. – Санчо раздвинул пучки травы перед собой, смял их, делая что-то похожее на бойницу. Только стрелять он не собирался, исключительно наблюдать.
Вран подполз ближе и осторожно выглянул в созданный проём. До входа в Полосу, где отлично видимая отсюда дорога была словно перерезана лезвием поднимающегося тумана, метров четыреста. От четырёх подвод, которые они видели вечером в деревне, почему-то осталось три. Они стояли полукругом, перекрывая дорогу, за ними виднелись автоматчики. Трое, четверо. Ага, вон ещё двое, а вот в кустах то ли один, то ли двое – не разглядеть.
Клима нигде видно не было.
– Вот суки, – прошептал Санчо. – Они разделились. Одну телегу с пленным отправили за Полосу, а остальные и тебя ждут, и дорогу перерезали качественно. Только народа осталось маловато, странно.
Вран пригляделся. Да, там в кустах слева от дороги всё-таки двое, и справа ещё один секрет. Плюс к тому два мужика не особо таясь сидят почти у самой Полосы в тени придорожного дерева и с аппетитом жрут что-то. Видать, начальство.
– Я двенадцать насчитал, – прошептал Вран.
Он не рвался в бой, никогда не был бойцом, да и вряд ли хотел бы, очень уж не его. Но желание быть полезным умножилось на ноющую в душе рану. Он медленно начинал понимать, что ни отца с мачехой, ни смешливой Жданки, ни Антохи с Милкой больше никогда не увидит. Деревня, оставшаяся за спиной, теперь стала не местом, где любят и ждут, а… осколками яйца, как у птиц, когда птенец уже вылупился.
Несомненно, место рождения, но ведь – осколки. Успеть бы к похоронам вернуться.
– Тринадцать, – поправил его наёмник. – Один отдельно сидит ближе к реке. Но вообще ты глазастый!
Река, гораздо дальше от их холма, чем дорога, мерно несла свои воды, уходя в Полосу.
– Я что-то подумал… А рыба как же? Вот несёт-несёт её течением, бац! – и Полоса. Она возле неё скапливается, что ли? Или обратно разворачивается?
Санчо невесело рассмеялся. Паренёк определённо вызывал у него симпатию: так искренне интересоваться вещами, которые ни съесть, ни выпить, ни обменять на оружие – это забавно. Наверное, лет двадцать назад он и сам был таким.
– Не парься. Спокойно рыба проходит через Полосу. И звери, и птицы, и дракончики эти летучие, – вспомнив чицу, он поежился и начал снова посматривать на небо. – Люди, это да, только с Проводником. И любые человеческие изделия, от пули
– А что, где-то через Полосы паровозы ходят? – изумился Вран.
– Ты просто мира не видел… И паровозы ездят, и даже вертолёты кое-где летают, но внутри осколков, конечно. В нашем медвежьем углу все думают, что жизнь остановилась после войны. Да ни хрена не так! Продолжается она, с-с-сволочь. Иной раз думаешь, лучше бы кончилась у некоторых тридцать лет назад.
Внизу наметилось шевеление. Два начальника доели, отошли отлить в кусты подальше от патрульных. Те начали перемещаться – кто тоже пожрать, другие на место напарников.
– Бестолковые они, – прокомментировал Санчо. – От толпы деревенских, может, и отобьются. Автоматы есть, народа много. А будь у меня пара снайперов на удачных точках… Да, двое даже, хватило бы… Вивальди сюда бы, мы бы их положили всех, близко не подходя.
Коричневые пятна ряс довольно сильно выделялись в кустах и за подводами. Если приглядеться. И синяя на командире виднелась. А вот второй, что с ним трапезничал в начале наблюдения, был одет совершенно обычно, по-городскому: камуфляжная куртка и чёрные джинсы. Переоделся со вчерашнего вечера, но опять не в рясу. Значит, он – не инквизитор. Проводник?
Санчо на этот вопрос ответил не сразу, но потом сказал:
– Да похоже на то. Коричневые рясы у послушников, чёрные у спецназа. Синие – начальство их, но такое… мелкое. Там сочетание синего с белым везде важно, чем белее, тем круче. У высших инквизиторов белые рясы и обязательно знак на груди, медальон такой в форме семёрки. Цифры «семь», в смысле. Золотой. Я высших и видел-то всего дважды.
– А вообще Проводника можно как-то отличить… ну, от обычных людей?
– Блин, ты смешной, парень. Ты вот левшу от правши отличишь, если они просто рядом стоят? Вот и с Проводниками так. Люди как люди.
Вран понял, что такое вот наблюдение и предстоящий бой чем-то похожи на охоту. Никогда бы не подумал о таком сравнении, но ведь да. Зверь – он тоже опасный бывает, с медвежьей охоты иной раз таких раненых приносили, что и не выживали.
– А что с ручьём-то? – спохватился парень. – Пить-то ещё сильнее хочется!
– Вот ты неуёмный… Ладно, сторожи вещи.
Санчо раскрыл прихваченный из дома в Излучье тощий рюкзак, покопался там и достал пластиковую фляжку литра на полтора. Пустую, разумеется, пожелтевшую от времени, с оплавленной с краю крышкой, навинченной на горлышко.
– Автомат… Да хрен с ним, в кустах он меня не спасёт, а мешать будет. Пусть лежит. Посматривай там на караван и – Трода ради! – не лезь им на глаза.
Наёмник переполз к тому краю вершины, откуда они пришли, ужом ввинтился в высокие заросли травы – только подмётки ботинок мелькнули шляпками гвоздей. И словно пропал. Ни единого звука, как уж он там перемешался… Вран снова завистливо вздохнул.
Надо было наблюдать за врагом и думать, как жить дальше.
Перво-наперво, клятва духам, это уж как положено. Они и помощники, они и противники. Всякие есть. Надо их задобрить, чтобы месть состоялась. Потом понять, чем он наёмнику помочь может. Стрелять не умеет, да и не из чего. Ножом? Из-за слабых рук с клинком у него тоже были проблемы. Сюда бы Клима с луком – вот тебе и второй снайпер был бы. Но нет… Лёжа не постреляешь, а встанешь – сразу увидят.