Нарцисс, Звезда и Ветер
Шрифт:
Словно в опровержении его слов в переднюю комнату покоев ворвался тяжелый топот.
Распахнувшиеся глаза Нарцисса в полумраке показались Рюзгару невообразимо огромными:
— Прячься! Живо! — прошипел Зариф. И телохранитель бесшумно слетел с кровати, метнулся в дальний угол, скользнул за драпировку, что скрывала дверцу, ведущую в туалетный чулан.
В спальню вошел халиф. Острым взглядом он нашел дрожащее тело своего любовника, раскинувшееся поверх покрывал кровати.
— Почему ты покинул нас? — сдерживая гнев, спросил Сефев обманчиво мягким тоном.
— Простите меня, мой господин, — чуть слышно отозвался Зариф, скорчившись на кровати и обхватив себя руками за поджатые
— Конечно, виноват! — чуть остыв от выказанной покорности, халиф пошел к нему, опустился на край. Провел рукой по дрожащему плечу и спине. — Тебе известно, как я хотел увидеть вас вместе. Почему ты голый? Сейчас, в одиночестве?
— Простите, повелитель, — упрямился в своей покорности Нарцисс. Он то ли от страха, то ли от искренности чувств не удержал слёз, и они отчетливо зазвучали в его слабом голосе, заставив Сефева еще больше смягчиться, ощутив укол жалости к этому столь родному и столь трепетно-нежному цветку.
Халиф ждал ответа, не подгонял. Продолжал гладить по вздрагивающей спине, и Зариф, без шумных рыданий давясь неподдельными слезами, крупными, что жемчужина, продолжил сам:
— Я увидел, как вы смотрите на ее груди. Вам нравится женская грудь.
— У нее роскошная грудь, — подтвердил халиф.
— У нее роскошное тело, — кивнул Нарцисс. — У любой женщины тело будет роскошней, чем у такого, как я. Вы мужчина, мой господин. Настоящий мужчина. Зачем вы держали меня подле себя так долго? Зачем позволили полюбить вас? Вас влекут женские прелести, которых у меня нет и никогда не было. Зачем я вам? Только ради земель моего отца?
Сефев отвесил любовнику звонкую крепкую затрещину. Рюзгар, следивший за происходящим из-за драпировки, едва сдержал порыв ответить ударом за удар.
— Простите, мой господин, — очень тихо проговорил Зариф, пряча пылающее лицо за рассыпавшимися волосами. Но халиф не дал спрятаться, уверенно отвел шелковистые тяжелые пряди назад, заставил открыто ответить на свой пристальный взгляд.
— Почему ты голый? — повторил халиф. И провел рукой вдоль позвонков, забрался пальцами в ложбинку, без всяких ласк ввел пальцы в податливый вход.
Зариф судорожно выдохнул. И проговорил:
— Я желал вас, мой господин. Но не сумел разделить вас с другой.
— Она не чужая тебе, — настойчиво двигая внутри него пальцами, напомнил Сефев.
— Я был пьян, когда взял ее, — повинился Нарцисс, дыхание его стало заметно глубже. Рюзгар отвел глаза, не имея сил видеть, как прекрасное тело охотно отзывается на привычные ласки старого любовника. — Я едва помню, как это происходило. Я думал лишь о вас в тот момент, господин. Я желал вам отомстить за то, что вы пренебрегли мной. Так я думал, мой повелитель. Мне нет прощения.
— И поэтому ты украл кое-что из моей спальни, — наклонившись к самым его губам, произнес халиф.
— Я виноват, мой господин, — пробормотал Зариф, отвечая на пристальный взгляд своим томным, сквозь влажные трепещущие ресницы.
— И где эта вещь? — усмехнулся Сефев, разворачивая любовника с боку на спину и забрасывая его стройные ноги себе на плечи, руками же не прекращая ласкать как вход, так и налившийся желанием ствол принца.
Зариф, соблазнительно изогнувшись на темном бархате покрывала, закинул локти за голову, сделавшись еще соблазнительнее. Он скользнул рукой под подушку, откуда извлек длинный тяжелый предмет, гладкий и блестящий. Хорошо отполированная слоновая кость, искусно вырезанный мужской ствол, с головкой и колечками крайней плоти, тонко оплетенный венками. Рюзгар никогда прежде не видел этой странной игрушки, Зариф предусмотрительно держал ее подальше от его глаз. По тому, какой самодовольной
— Эта вещь вам больше не нужна, мой господин, — заявил трепетный Нарцисс. — Я был там и видел собственными глазами, как воскресла ваша мужская сила при виде ее… роскошных грудей и женских прелестей. Поэтому я взял эту вещь в память о разделенных с вами ночах. Мой повелитель.
Сефев забрал из его слабо опустившихся рук костяной орган. И с улыбкой ввел в разработанный вход, где принялся размеренно двигать. Зариф выгнулся на покрывале и принялся хватать приоткрытым ртом воздух. Рюзгар видел, что эта игра привычна для обоих. Халиф безошибочно находил длинной толстой игрушкой самые чувствительные точки внутри любовника, и тот принимал жесткую замену горячего живого ствола, ибо на большее Сефев был не способен. Он даже не пытался возбудить себя, не тронул завязку на своих штанах. Если Нилюфер и удалось за тот короткий срок, что она оставалась наедине с повелителем, выдоить из него хоть каплю семени, то на второй за ночь выстрел его точно не хватит. Поэтому Зариф сейчас довольствовался заменой. Игрушкой. И позволял себя иметь бездушным предметом. Рюзгар принялся щипать себя за руку, чтобы не закипеть еще больше. Хотя куда уж больше. Из прекрасных глаз Нарцисса слезы текли ручьем, губы кривились в подобии улыбки, он всхлипывал в голос, а халиф тяжело дышал и взмок от пота, трудясь над тем, чтобы удовлетворить жаркого любовника. Игрушкой. Рюзгар мог бы пожалеть халифа, как мужчина, да только не было жалости.
— Прости… — всхлипывал Зариф, содрогаясь под натиском запыхавшегося любовника, яростно сующего в него слоновую кость. — Прости меня, мой господин. Прости!..
В один момент Нарцисс выгнулся сильнее, вцепился обеими руками в подушку под своей головой. И сдавленно выдохнул, обмякнув. Сефев остановился, но игрушку не вытащил. Так и оставил, внутри. Отодвинулся. Тоже глубоко вздохнул, отер пот со лба. Рюзгар понял, что один из них выплеснулся, а второй молча сожалеет о невозвратных годах молодости.
— Ты прощен, мой цветок, — произнес халиф. Поднялся с постели, потер поясницу. Добавил приказ: — Завтра ты придешь ко мне вместе с Нилюфер и постараешься ею овладеть, чтобы я мог насладиться зрелищем вашей близости.
— Я могу перед этим напиться, мой повелитель? В дребезги, чтобы не чувствовать себя изменником, — слабо улыбнулся Зариф.
— Я сам напою тебя, мой цветок, — пообещал халиф.
Рюзгар улыбнулся: при таком раскладе Нилюфер останется и на следующую ночь неудовлетворенной. Она снова прокрадется в спальню Зарифа, как делала всё это время перед свадьбой, и оседлает, как обычно, приближенного телохранителя, который никогда не откажет той, кто ждет ребенка его любимого господина. И Нарцисс, как обычно, будет на них смотреть сквозь стекло бокала. А потом, когда они утолят страсть, Зариф упадет на свою постель между ними двумя. И постарается забыться в беспокойном сне…
Едва халиф покинул спальню, Рюзгар стремительно подошел к постели. Зариф по-прежнему лежал в той же позе, как его оставил любовник. Он даже не пошевелился, чтобы избавиться от игрушки. Рюзгар наклонился над ним, осторожно слизал с разгоряченной кожи живота капли семени. А затем, когда от его прикосновений Черный Нарцисс вновь начал дышать, бывший палач резко выдернул слоновую кость из его тела. Зариф не застонал, крепко прикусил нижнюю губу.
— Я выброшу эту дрянь, — зло сказал Рюзгар.