Наренгу идет за тобой

Медведская Евгения

Магическое зеркало издало тихий звук, привлекая его внимание. На связь вышел человек, которого он отправил в сторону Крето под своим именем. Амулет Исиды работал как надо — мужчину принимали за Нарегну.

— Сегодня я получил послание от неизвестного источника, — сказал он, не тратя времени на приветствие.

— Слушаю, — ответил Наренгу.

— Там было сказано, что Исида в доме Пинатири. Кто-то очень хочет, чтобы ты ее нашел.

— Кто-то очень хочет, чтобы я вернулся в Михеллу, — задумчиво сказал Наренгу и вспомнил, что частенько получал сообщения с просьбами выйти на связь, но считал их ловушками и не отвечал.

— Сразу

не реагируй, — велел он своему человеку. — Сначала проверь информацию, свяжись с кем-нибудь, задержись на денек-другой для расследования. Затем сделай вид, что срочно меняешь планы. Двигайся сюда, но по дороге незаметно тяни время — пробей колеса, ввязывайся в неприятности. Мне не нужно, чтобы ты добрался до Михеллы раньше, чем я сам себя раскрою. Изображай спешку, но лишь на публику.

Он сел за бумаги и стал внимательно просматривать свои записи. В этот момент в дверь постучали. Наренгу со вздохом поднялся из-за стола и покинул подвал. Когда он открыл ему на встречу хлынула волна огня. Маг ответил тем же, сталкивая потоки пламени и закручивая их в сложный узор. Пламя все нарастало, грозясь вырваться на улицу.

Визит

— Эй, погоди, — вдруг заржал противник, — мы так всю улицу спалим.

— Ничего страшного, — ответил Наренгу. — Признай честно, что ты не можешь справиться с моей силой.

— А ты сам-то можешь? — поинтересовался гость. — Твой огонь отдает бешенством и отчаянием.

— Как раз хотел сказать тебе спасибо за это, — ответил Наренгу, втаскивая его огненной петлей в дом, и заезжая кулаком по лицу.

— Удивительно теплый прием, — зарычал голос. Мужчина бросился на Наренгу, сбил его с ног и успел ударить его в ответ, второй раз кулак угодил в каменный пол. Плита от удара треснула, Наренгу перекатился в сторону, атакуя огненной плетью в полную силу и одновременно прижимая гостя к полу боевым заклятием.

Гость, застонав протянул ладонь и активировал магическую формулу. Наренгу отбросило к стене, скручивая ему руки черными всполохами пламени.

— Неплохо для неудачника, — крикнул дракон, успевая закончить знак до того, как черные щупальца огня обездвижили его. Все, что было вокруг него разобралось на части, включая магию противника — щупальца опали как разрезанные. Вместе с ними пострадал дубовый буфет и люстра — теперь у хозяина дома было много интересных деталек.

— Не ожидал, — ответил гость, пытаясь найти брешь в магии Наренгу. Ему это удалось и огненные витки плети растворились.

— Мы так дом сломаем, — признал Наренгу, сам снимая обездвиживающее заклятье и подавая гостю руку. — Ты хорош, Хемлигуэ.

— Ты на себя посмотри, Наренгу. Просто лев! — и они оба заржали.

Хемлигуэ обнял сородича.

— Не думал, что моя книга причинит вред тебе. Это была юношеская выходка. Мне тогда казалось, что люди смогут лучше нас понять, если будут знать чуть больше.

— Твоя огненная чешуя уже была украшена кольцевым узором, — укоризненно сказал Наренгу. — Какая еще юношеская выходка? Ты был зрелым драконом.

— Моя душа до сих пор молода! — возмутился Хемлигуэ.

— Я заметил это, когда вместо нормального приветствия, ты атаковал меня огнем, — усмехнулся Наренгу. — Тебе бы не помешало стать немного серьезнее.

— А тебе не помешало бы перестать тащить на себе такой груз проблем и посмеяться над ними.

— Посмеюсь, когда превращусь в огромного ящера и уничтожу все, повинуясь ящериной логике. Интересно, я буду есть людей сырыми или только после того,

как прожарю огнем из пасти?

— Конечно, жареных, — авторитетно заметил Хемлигуэ. — И то, если вкус понравится. Обычно наши обратившиеся предки предпочитали мясо почище и брезговали человечиной. Я лично изучал логово последнего дракона. Человеческих костей в убежище не было.

Наренгу закатил глаза и жестом предложил сородичу следовать за ним.

Магическое зеркало снова издавало сигналы.

— Мне выйти, чтобы я случайно не подслушал твоих секретов? — спросил Хемлигуэ.

— Только если ты собираешься писать об этом книгу, — хохотнул Наренгу. — Если твой талант притих в уголке сознания и больше не собирается раздавать направо и налево секреты нашего рода и лично мои, то оставайся.

— Между прочим, я решил увлечься художественной прозой, — заявил Хемлигуэ. — Ну там любовные романы, приключения. Связь дракона с женщиной в подробностях. Чутье говорит, что мрачная романтика захватывает дух. Думаю, в этот раз мое произведение займет полки многих библиотек. Можно добавить твою историю, как устойчивую любовную линию. Я ведь не отличаюсь постоянством.

— Только попробуй, — низким голосом сказал Наренгу.

— И попробую, — невозмутимо кивнул его оппонент, будто принимая эти слова за разрешение, — проект гарантированно будет успешным. Его не уничтожат, не сожгут и не казнят тех, кто успел прочитать. Было, между прочим, очень обидно лишиться почти всех читателей и так и не услышать отзывы на свое творчество. Это до сих пор меня ранит, ведь книга была написана великолепно. В ней был юмор, понятная подача материала, живые метафоры. Я так и не узнал, что люди думали о ней.

— Твою мать, Хемлигуэ, — выругался Наренгу, вынужденный прервать спор, чтобы отозваться на связь. Это был именно тот информатор из Крето, которого он жаждал слышать уже не первый день.

Поиски

Исида переоделась и пошла прогуляться по дому Пинатири. Она не могла прямо влезть в комнаты хозяев, так что поднялась на третий этаж. После чая в голове постоянно крутилась мысль, что она должна расслабиться и чувствовать себя в безопасности. Голос говорил ей, что Наренгу ни за что не найдет ее здесь. Исида в ответ на это выравнивала дыхание и старалась следовать требованиям. Получалось, что она служила приманкой. Приманка должна была бояться своего врага, ни в коем случае не говорить с ним и не пытаться уладить конфликт, но спокойно ждать его в этом «безопасном месте».

«Он никогда не любил тебя, только использовал твое тело и магию. Ты была его игрушкой, его дурой. А теперь только он причина всех твоих бед, слез и горя твоих друзей. Пока он жив, ты не будешь в покое», — нашептывал ей голос.

Исида бродила по третьему этажу, притворяясь, что мучается от этих мыслей, но на самом деле она ловила мельчайшие изменения в стеклянном сосуде, который едва заметно лежал в ее руке. Это было самое ценное, что она принесла в дом Пинатири. Колбу наполняла кровь Наренгу. Вблизи камня бордовая жидкость должна была начать кипеть, проходя первый этап обращения. Исида понимала, что не подберется достаточно близко, но надеялась, что камень спрятан в доме. Наренгу почему-то был уверен в этом. Исида подумала, что он подозревает именно детей графа, но потом поняла, что причина не в этом. Графский особняк охранялся лучше других мест в Михелле. Людорг и многие высшие чины имели возможность входить сюда беспрепятственно. Некоторые части дома были открыты для всех.