Нарисуй меня хорошим. Книга 2

Kerry

— Беги, — прорычал я, подарив ее грозный взгляд. — Убирайся. Прочь с моих глаз. Вали.

Вася обомлела. Затряслась. Испугалась. Не поверила собственным ушам. Глупышка даже не догадывалась, что могла спастись. Я дал ей шанс, а потом цинично забрал его…

Сегодня меня снова мучил мой адвокат. Он задавал мне миллион вопросов, на которые я уже устал отвечать. Забавное зрелище, когда мужчина с умным лицом ищет зацепки, на совершенно гладкой поверхности. Идиот поверил, что мой отец хорошо

отблагодарит его за мое спасение. Как бы ни так. Моему отцу чихать на меня. Я абсолютно уверен, что он облегченно выдохнул, когда его неугомонного сынишку отправили в шестилетний круиз. Он ненавидит меня, потому что я лишнее напоминание, как подло обошлась с ним мама.

— На выход, — рявкнул плотный надзиратель, когда я только прилёг на шконку. — Пошевеливайся.

Закинув руки за голову, я лишь устало вздохнул. Мои глаза продолжали гулять по желтоватому потолку. Дырка — раз, дырка — два…

— Ты оглох, олух?

— Теперь, ты сожрешь меня? — ядовито предположил я. — Уверяю, такой вкуснятины ты еще не пробовал.

— У тебя одна попытка, сопляк. Или познакомишься с карцером.

— Не хочу тебя расстраивать, — я лениво приподнялся и потёр переносицу, — но мы давно знакомы.

— На выход! — повторил толстяк, теряя терпение.

— Да не ори ты, — поморщился я. — Башка и так раскалывается.

Отряхнув робу, я не спеша подошёл к бугаю. Мои руки скрестились на груди.

— Поведёшь меня на свидание, Костик?

Его глаза почернели и теперь, он напоминал мне поросёнка. Хотя нет. Свирепую свинью, с кобурой на поясе и дубинкой в заднице.

— Ох, приятель, тебе очень понравиться мое свидание, — пропел он двусмысленную фразу. — Обещаю, ты останешься доволен.

Какое-то время я просто гипнотизировал его, а потом оскалился в улыбке.

— Морской черт тебе приятель, — сказал я и, пройдя мимо него, вышел из камеры. Коридор пустовал. Свет был тусклым.

Я шел впереди. Костя волочился за моей спиной. Эгоистичная часть души желала свободы, но я знал, что меня не выпустят.

Эта тюрьма оказалась очень длинной. Я попробовал считать шаги, но запнулся.

Перед глазами стоит её лицо. Вася… Глаза большие, серо-голубые, перепуганные, с длинными густыми ресницами. Дрожащие, розовые губы…

Черт, почему я не помню её улыбку? Не могу вспомнить ее смех… Кажется, что Вася отказалась от счастья и приняла обет вечной грусти…

— Принимайте девочку, — толстяк толкнул меня в спину, и я оказался в окружении семи заключённых. — У вас полчаса.

Ах, вот какое свидание он для меня приготовил. Что ж, наверное, это заслуженно. Только вот он не понимает, что шакалы волку не угроза.

Засунув руки в карманы, я прошёлся глазами по новым, голодным лицам своих карателей. В свете мигающей лампы, они выглядели довольно внушительно, но я не боялся.

Что это за помещение?

Темные стены наполовину закрашены зеленой краской, пахнет сыростью,

с потолка свисают неизолированные провода, в углу стоит железная лестница, а вместо дверей, обожаемые мной решетки. Комната похожа на лестничную площадку самого верного этажа многоэтажного дома, где обычно есть вход на крышу.

— Ну что, шахтёр? — передо мной вырос шкаф, лицо которого было усыпано шрамами. По всей видимости, это был главный головорез. — Говорят, ты девочек любишь?

Я иронично поджал губы. Ну вот, погнали.

— Ещё как люблю, — ответил я. — А ты больше по мальчикам?

— А он говорливый, — главарь насмешливо обратился к толпе, и те поддержали его смехом. — А я так не люблю болтушек…

Следом поступил удар в челюсть и мою голову отвернуло в сторону. Он слаб. Я понял это по силе удара. Теперь понятно, почему их тут целая делегация.

Выплюнув сгусток крови на пол, я вытер пальцем губы. Стало смешно.

Моему новому «другу» это не понравилось. Его толстое колено воткнулось в мой живот, отчего я слегка загнулся. Ох, я и зыбыл, когда последний раз получал по лицу.

Откашлявшись, я восстановил дыхание.

— И это все? — насмешливо спросил я. — Это все, на что ты способен?

— Хочешь ещё, падла? — на этих словах мне прилетело ещё несколько болевых.

Какое-то время я не решался разгибаться, а лишь увлечённо разглядывал бетонные полы усыпанные пятнами крови. Капли были свежие и старые. Некоторые внушительные, похожие на огромные кляксы.

Типичная комната расправы над цыплятами…

Клешни главаря вцепились в мои робу. За секунду, наши глаза оказались на одном уровне. По лицу скатился тёплый ручеёк из разбитой брови.

— Ещё? — спросил он. — Я могу лупить тебя, хоть до морковкиного заговенья, — хищная улыбка разрезала лицо.

Я устало замотал головой…

Проклятье, он портил мое лицо.

Бугай удовлетворенно потёр ладони.

— Ты своё на свободе оттрахал, шахтёр? — сказал он. — А с нами не поделился. Не порядок.

Развернув меня лицом к стенке, он похлопал меня по голове.

— Теперь ты узнаешь, как это, когда натягивают тебя.

Мои разбитые губы расплылись в улыбке, но это знал только я.

— Не надо… не надо…

Толпа заскулила, передразнивая меня. А бугай продолжал:

— Ты меня не бойся. Я добрый. И… нежный.

— Не надо…

— Сам штаны снимешь или помочь?

Вот он — мой шанс ответить.

— Я сам, — мои руки потянулись в карман.

— Молодец, — насмешливо похвалил он. — Твоя девчонка тоже была такой же послушной? Покажешь, что ты делал с ней?

— Что я сделал с тобой?

Её шифоновая юбка мокрая от крови, а может быть от слез. Руки по локоть в грязи, опухшие губы слегка приоткрыты, волосы растрёпанный, глаза закрыты, ресницы дрожат, слышно слабое дыхание…она жива.