Наркодрянь
Шрифт:
В этом кабинете не было только окон. Все дело в том, что окон в сейфах не бывает, а кабинет директора Мелвилла и представлял собой бронированный сейф, встроенный в глубине здания.
Стены сейфа, толщиной в шесть футов, напоминали слоеный пирог. Они состояли из нескольких прослоек бетона, брони и пластмассы. Такую стену нельзя было ни пробить, ни взорвать, ни просверлить. Кроме того - сейф не горел.
Та дверь, через которую посетитель попадал в кабинет, представляла лишь элемент, фрагмент заслонки, блокирующей комнату-сейф. Сама
Механизм подчинялся кодированному радиосигналу, излучаемому электронным ключом. Таких ключей насчитывалось три - два из них на ночь сдавались в местный банк. Ими пользовался владелец магазина господин Мелвилл. Третий ключ, запасной, хранился в подвалах центрального банка "Пан-Америкен".
Покидая магазин, директор запирал сейф электронным ключом и сдавал ключ в банк. Утром он получал и... Эта процедура повторялась ежедневно.
Дверь, через которую вошли Мортимер и Рейнси, открывалась по команде изнутри, когда там находился Мелвилл.
А кнопка, которую нажал Рейнси, соединялась с обыкновенным звонком.
Неприступная и чудесная комната-сейф являлась той самой "святыней", в которой хранились несметные сокровища - предметы вожделения женщин и гангстеров всего мира.
Бедняге Мелвиллу приходилось целый день проводить взаперти в бронированной коробке.
А мистер Рейнси - единственный, кто допускался в святая святых, составлял директору плохую компанию, ибо от природы был угрюм и молчалив. Зато он верно служил хозяину и один стоил десятка телохранителей.
Мортимер с любопытством огляделся по сторонам, уселся на предложенный директором стул и небрежно забросил ногу на ногу.
– Итак, господин Мортимер, - начал директор, - вы желаете приобрести гарнитур для жены?
– Да... тысяч на семьдесят-сто.
– Жемчуг, бриллианты, рубины или, может, изумруды?
– Бриллианты... впрочем... жемчуг покажите тоже.
– Прекрасно, - потер руки Мелвилл.
– Для такого клиента у нас всегда найдется что показать.
Он открыл простым ключом обычный несгораемый сейф, достал оттуда десятка два футляров и аккуратно разложил их перед Мортимером.
И по мере того, как он откупоривал сафьяновые и бархатные раковины, комната преображалась. На столе словно кто-то зажег сотни маленьких, ярких лампочек. Тоненькие лучики разбегались от каждого камешка, будто от миниатюрного солнца и голубыми, красными, зелеными искорками вспыхивали на потолке, стенах и в глазах Мортимера и Мелвилла.
Мелвилл молча наслаждался произведенным эффектом.
– Да, - восхищенно прошамкал Мортимер - У вас действительно есть что предложить.
– Обратите внимание на это колье, - Мелвилл взял со стола бархатную коробочку, - украшение композиции - вот этот бриллиант в центре. Это зеленый бриллиант - очень редкий,
– И, если не ошибаюсь, огранка "принцесса"?
– продолжил за него Мортимер, демонстрируя прекрасное знание предмета.
– Последний крик моды?
– О... Я вижу, что имею дело с настоящим ценителем, - польстил ему Мелвилл.
– Тогда смею предложить вашему вниманию вот этот гарнитур..
Все камни "голубой" воды... Огранка классическая - всего шестнадцать граней...
– Значит, камешки с "историей"?
– тотчас уловил его мысль покупатель.
– Совершенно верно, - обрадовался Мелвилл.
– А вот этот гарнитур?
– Мортимер протянул руку и взял со стола кожаный футляр. На дне его поблескивали всего несколько камешков в скромных с виду оправах.
– О... У вас наметанный глаз, - погрозил ему пальцем Мелвилл.
Мортимер безошибочно выбрал из бриллиантовой россыпи самое дорогое, действительно редкое произведение ювелирного искусства.
– Это "красные" бриллианты. Огранка "сердце", - благоговейно прошептал директор.
– Однако... стоимость этого изделия значительно превышает ту, которой вы, господин Мортимер, готовы манипулировать.
– Сколько?
– уголками губ улыбнулся Мортимер чисто коммерческому построению фразы собеседника.
– Двести тысяч долларов.
Мортимер задумался, что-то высчитывая в уме.
Директор терпеливо ожидал ответа, почти с любовью глядя на покладистого покупателя и к тому же тонкого ценителя.
– О'кэй, - наконец решился тот, - камни стоят таких денег. Решено. Беру.
Мортимер достал чековую книжку и быстро подписал чек.
– Не могу не восхититься еще раз вашей решительностью и вкусом, рассыпался в любезности Мелвилл, принимая чек.
– Однако простите нас еще раз, минутная формальность...
– Понимаю, - прогнусавил Мортимер, но теперь его голос не казался противным Мелвиллу.
– Хотите получить подтверждение моей кредитоспособности в банке?
– Вы правы... но, поверьте, деньги большие...
наши принципы... Не желаете ли пока чашечку кофе или, может, коньяк?
– Не откажусь от кофе и, если позволите, сигару
– Конечно, конечно... Здесь, в моей клетке, нет окон, но вентиляция отменная - курите без стеснения. А я вам смею предложить чудные гаванские сигары.
– Нет! Уж позвольте мне угостить вас, - не остался в долгу Мортимер и протянул Мелвиллу массивный портсигар старинной работы с вензелем.
Директор повертел портсигар в руках с видом знатока, щелкнул крышкой и достал тонкую длинную сигару.
– Признаться, мне не приходилось пробовать такие.
– О! Это особые сигары, - пояснил Мортимер.
– Мне их делают по персональному заказу на Манилах. Я, признаться, держу крупный пакет акций этой табачной фирмы. Попробуйте... аромат изумительный.