Наркодрянь
Шрифт:
Артур еще сутки назад выехал в Окленд.
Именно в его окрестностях планировалось принять яхту. По всем расчетам, сегодня вечером Артур должен доложить о благополучном окончании операции.
Лич ждал известий - и дождался... Тихий зуммер внутреннего телефона оторвал его от тяжких дум. Лич нажал кнопку и услышал тихий вкрадчивый голосок своего секретаря:
– Господин Лич. К Вам Артур Гвичиарди.
– Что! Сам?
– вскричал Лич. Появления Артура он никак не ожидал, и уж, конечно, это явление не сулило ничего хорошего.
– Да, - подтвердил секретарь.
–
– Проводи немедленно!
Ровно через минуту на пороге кабинета предстал Артур. При взгляде на его лицо, красное и потное, Лич понял почти все. Он зарычал, прыгнул к нерадивому слуге и, ухватя того за лацканы пиджака, неистово затряс:
– Свинья! Падаль! Что?!
Голова Гвичиарди задергалась, как у гуттаперчевого паяца, и он с трудом проклацал зубами:
– Ях... ях... ях... та не... не... пришла...
Лич отшвырнул его и заметался по кабинету.
Он молотил по воздуху кулаками, мычал что-то нечленораздельное и бешено вращал глазами, налитыми кровью. Более всего Джакомо в этот момент походил на разъяренного носорога.
Гвичиарди забился в угол и испуганно следил за боссом, нисколько не сомневаясь, что рано или поздно громадные кулаки Лича обрушатся на его бедную голову.
Однако Лич потрясающе быстро "переливался" из одного состояния в другое. Вот и теперь он внезапно прекратил беготню и тяжело рухнул в кресло. Его тело расплылось, словно кисель по тарелке, и заполнило все уголки и складки глубокого кожаного кресла.
Еще минуту Лич тяжело сопел, с трудом преодолевая одышку, и наконец обрел дар речи.
Правда, речь его пока отличалась предельной лаконичностью.
– Рассказывай, - прошипел он, шумно выталкивая воздух, словно пустой водопроводный кран.
– Честное слово, я ни в чем не виноват, - заскулил Артур.
– Мои люди оцепили все побережье. Десять катеров прочесали все море в радиусе ста миль. Потом... потом... я купил на четыре часа два вертолета у спасателей. Я лично вылетел на одном... Меня три раза стошнило, и я блевал с высоты. Я... я... даже связался с пограничниками и таможней. Господин... яхта не пришла... я не знаю - где она и что с ней... Но отрежьте мне голову, я ни в чем не виноват...
– Не беспокойся, - "утешил" его Лич, - для того чтобы отрезать твою голову, тебе вовсе не обязательно быть виноватым. Ладно... иди пока...
Лич устало махнул рукой и закрыл глаза. JTBHчиарди юркнул за дверь с такой поспешностью, словно перенесенное потрясение оставило вещественное доказательство в его штанах.
Лич так и не заснул в эту ночь, а рано утром получил короткое письмо все с той же коронованной "R" в монограмме. Короткое, но содержательное письмо...
"Внесите на счет № 204582-31 Европейского промышленного банка в Берне пятьдесят миллионов долларов в качестве вклада на благотворительные цели, и мы вернем вам то, что вы не получили. "Северное сияние" через неделю вспыхнет в Южной Америке. Ищите его там, а не здесь".
Уже в полдень личный самолет поднял тяжелую тушу Джакомо Лича и понес
В это же время Жора Литовченко, развалившись привольно на кушетке в гостиной на квартире Надеждина, потягивал холодный джин и, посмеиваясь, рассказывал о своем дебюте в роли моряка-спасателя:
– Самое трудное было взобраться по этому проклятому штормтрапу. Мы с Лешкой три дня тренировались. А потом, все эти норд-осты, зюйдвесты! Я не потомственный мореман, я казак, и пока все их заучил, едва не заболел морской болезнью.
– Ладейра не интересовался, почему изменили обычное место и почему он не видел вас раньше?
– Нет. Мы и не беседовали с ним наедине. Думаю, они и раньше часто меняли место разгрузки Что же до наших рож... Мы прибыли точно по расписанию, как указано в радиограмме, пароль назвали - что еще нужно? В конце концов, это дело Лича - кого посылать за товаром, а не Ладейры.
Так?
– Да, скорее всего он в данном случае не передал бы товар, если бы заподозрил неладное.
– Вот именно.
– Хорошо. Вали отдыхать. Вы с Лешкой славно потрудились.
– Это точно, - согласился Жора...
Когда Сергей назвал таксисту пункт назначения, тот покосился на пассажира с явным неодобрением и даже слегка укоризненно покачал головой. Реакция таксиста подтвердила сомнения Сергея насчет благопристойности бара "Боруссия", однако выбор делал, увы, не Сергей. Ему только указали время и место встречи, а когда указания исходят от Фитцжеральда, приходится только подчиняться, встретиться же Надеждин должен был с неким Ионом Саяниди, по словам Эдуарда - "магом и волшебником". Зачем тот Саяниди сдался Фитцжеральду, оставалось только гадать, но раз нужен, значит, деваться некуда - собирайся и езжай.
Сергей прибыл на место минут за десять до назначенного времени, занял столик в углу и с любопытством огляделся по сторонам.
Рекогносцировка только подтвердила худшие опасения Сергея. Бар "Боруссия" явно стоял в классификации где-то посередине между притоном и мусорной свалкой.
Небольшой зал с низкими сводами плавал в сизых клубах табачного дыма. Вентиляция работала отвратительно. На стенах грязные потеки и сальные пятна - отпечатки сотен голов. На полу окурки и плевки. Скатертей на столах не было вовсе, хотя оно и к лучшему - можно себе представить, как бы выглядели эти скатерти.
Но особенно не понравились Сергею завсегдатаи бара - крикливые парни в кожаных куртках, с бритыми наголо головами и с толстыми цепями на шеях и поясах. Они составили вместе несколько столиков и чувствовали себя здесь полными хозяевами.
Остальная публика - несколько бесцветных и пьяных личностей - жались по углам и у стойки.
Эти отбросы общества находились, как сразу понял Сергей, на побегушках у бритоголовых, за что и получали иногда подачку в виде банки пива или сигареты.
Хозяин заведения - краснорожий толстяк с сизым носом и злобными свиными глазками - с полным пониманием относился к запросам своих шумных клиентов и к их грубым забавам.