Народ
Шрифт:
Мило, Мау и Пилу по очереди ныряли к белому кубу и долбили кораллы с помощью железного молотка и долота со "Свит Джуди".
Мау как раз отдыхал в каноэ, когда у борта показалась голова Пилу.
– Не знаю, хорошо это или плохо, - сказал Пилу, нервно поглядывая на сидящего у кормы Атабу, - но под первым божьим якорем обнаружился ещё один.
– Ты уверен?
– Сам сплавай и погляди. Всё равно твоя очередь нырять. Поаккуратнее там… отлив уже набрал силу.
Так оно и было. Погружаясь ко дну, Мау боролся с течением. Заметив его, Мило бросил молоток
Вначале Мау увидел только первый куб, но потом заметил под ним второй, из такого же белого камня. Ну и что это означает? "Надеюсь, не еще одного бога, - подумал Мау. – Нам хватает проблем и с теми, что уже есть".
Он пробежался пальцами по изображению, вырезанному на поверхности первого найденного куба. Оно было похоже на один инструмент из штанишного ящика. Мау долго вертел тот инструмент в руках, пока Пилу не объяснил ему, что это такое. Проблема в том, что штанишников на острове никогда не было, даже в те времена, когда дедушка Мау был ещё мальчишкой. А эти кораллы выглядели очень древними. Один из кубов до сих пор был полностью погружен в камень, как жемчужина в раковину. Мау никогда не нашел бы их, если бы волна не разбила риф.
Он расслышал наверху всплеск, а потом увидел руку, которая потянулась и взяла молоток. Он взглянул наверх и увидел разъяренное лицо Атабы, как раз в тот момент, когда старик нанёс первый удар. Жрец выкрикнул что-то, из его рта вылетели пузырьки воздуха. Мау попытался отнять молоток и получил на удивление сильный пинок в грудь. Ему не оставалось ничего другого, как подняться на поверхность, пока воздух в лёгких не совсем закончился.
– Что происходит? – спросил Пилу.
Мау, пыхтя, цеплялся за борт каноэ. Старый дурак! Что он затеял?
– Ты в порядке? Что делает Атаба? Решил нам помочь, наконец? – спросил Пилу весёлым голосом человека, который ещё не понял, что здесь творится.
Мау покачал головой и снова нырнул.
Старик всё ещё бил по камням, и Мау понял, что не хочет получить новый пинок. Оставалось лишь ждать. Атабе, как и всем прочим, требовался воздух. Сколько его ещё осталось в тощей груди старика?
Больше, чем можно было предположить.
Атаба продолжал яростно колотить молотком, словно вознамерился провести здесь весь день… Потом последний воздух облаком пузырьков вырвался из его рта. Страшновато, и к тому же полное безумие. Что такого опасного в этом камне, на который глупый старик решил потратить последние крохи своего дыхания?
Мау пробился сквозь течение вниз, схватил старика и отволок его к поверхности, где с силой пихнул в руки братьев. Каноэ закачалось.
– Вытряхните из него воду! – крикнул он. – Не хочу, чтобы жрец умер! С кем я тогда буду спорить?
Мило уже перевернул старика на живот и хлопал по спине. Изо рта жреца полилась вода, потом он закашлялся. Мило осторожно положил его
– Он пытался разбить новые камни, - объяснил Мау.
– Но ведь это же божьи якоря, - удивился Мило.
– Да, - согласился Мау.
Несомненно, так оно и было. Что бы ты ни думал о богах и их камнях, эти два были очень похожи на божьи якоря.
Мило указал на стонущего Атабу.
– А он – жрец, - Мило любил констатировать очевидное. – И жрец хотел разбить камни?
– Да, - подтвердил Мау.
Тут тоже сомневаться не приходилось, хотя это и звучало невероятно. Жрец хотел разбить божьи якоря.
Мило воззрился на Мау.
– Ничего не понимаю, - признался старший из братьев
– На одном из камней изображён циркуль, - радостно поделился новостью Пилу. – Штанишники пользуются циркулем, чтобы мерить расстояния по своим картам.
– Бессмыслица какая-то, - пробормотал Мило. – Боги старше, чем штанишники, и могут изобразить на своих камнях всё, что захотят… Эй!
Атаба снова сиганул за борт, только ноги мелькнули.
– Как раз камень с циркулем он и хотел разбить! – прорычал Мау и нырнул следом.
Сквозь пролом в рифе мощной струёй тёк отлив. Течение подхватило Мау и принялось играть с ним, пытаясь швырнуть на острые камни.
Старика оно тоже не пощадило. Жрец попытался снова подплыть к божьим якорям, но отлив подхватил его, ударил о коралл и, не взирая на сопротивление, поволок прочь. В прозрачной воде протянулась тонкая струйка крови.
Никогда не сражайся с отливом! Он всё равно сильнее! Неужели старый дурень не знает об этом?
Мау поплыл вслед за жрецом, извиваясь всем телом, словно рыба. Он изо всех сил старался избежать столкновения с острыми краями пролома. Впереди Атаба пробился к поверхности, попытался ухватиться за край рифа, но рука соскользнула и старик исчез в пене прибоя.
Мау тоже всплыл, чтобы глотнуть воздуха, и устремился вперёд…
– Кровь в воде, Мау,– прошептал плывущий рядом с ним Локача. – А около рифа всегда есть акулы. И что теперь, маленький рак-отшельник?
"Не бывать этому!" – подумал Мау, и постарался плыть ещё быстрее.
– "Демон", вот как он называл тебя. Улыбался тебе в лицо, а за спиной шептал людям, что ты безумец. Зачем он тебе?
Мау постарался очистить свой разум от мыслей. Краем глаза он заметил серую тень, которая без труда плыла рядом, с той же скоростью, что и он.
– Тут нет для тебя убежища, маленький рак-отшельник, нет безопасной раковины. Ты плывёшь в открытое море.
"Есть то, что случается, и то, чему не бывать", - подумал Мау, ощущая распростёртую под ним глубину. На волнах солнечный свет сиял ярко-синим, но внизу становился зелёным, а ещё глубже исчезал, оставляя лишь черноту. Там, в столбе зеленоватого света, неподвижно повисло тело Атабы. Над ним лениво извивалась струйка крови, как дым над угасающим костром. Мау нырнул.