Народ

Пратчетт Терри

– Столько всего надо сделать, - покачал головой Мау.

– Они уже делают всё, что нужно, - возразила Дафна.

Некоторое время они просто молча смотрели. Скоро их заметят, и тогда придётся вернуться в реальный мир, но пока они были всего лишь частью пейзажа.

Через пару минут девушка произнесла:

– Я помню, когда… ничего этого не было. Был только юноша, который даже не видел меня.

Юноша ответил:

– А я помню девушку-привидение.

Ещё помолчали. Наконец, она спросила:

– Хотел бы ты вернуться обратно? Если бы мог?

– Ты имеешь в виду,

как если бы не было волны?

– Да. Если бы не было волны.

– Тогда я приплыл бы домой, и все были бы живы, а я стал бы мужчиной.

– Но хочется ли тебе стать тем мужчиной? Ты готов поменяться с ним местами? – спросила девушка-привидение.

– И перестать быть собой? Ничего не узнать о глобусе? Не повстречать тебя?

– Да!

Мау открыл было рот для ответа, но подавился словами. Ему пришлось подождать, пока мысли придут в порядок.

– Что я могу ответить тебе? Нет таких слов. Жил-был мальчик по имени Мау. Я вижу его у себя в голове, я помню его и помню, как он был горд, что скоро станет мужчиной. Потом он оплакивал семью и обратил своё горе в гнев. Если бы он мог, он бы крикнул: "Не бывать этому!" и волна откатилось бы обратно, словно её никогда и не было. Но теперь этот мальчик стал совсем другим, хоть его и зовут по-прежнему Мау. Теперь его голова идёт кругом от множества новых мыслей. Что он может сказать? Он был рождён в этой волне, он знает, что мир круглый, и он встретил девушку-привидение, которая сожалеет, что когда-то выстрелила в него. Он звал себя маленьким синим раком-отшельником, который бежит по песку в поисках новой раковины, но теперь он увидел звёздное небо и понял, что никогда не найдёт достаточно большой раковины для себя, никогда. И ты спрашиваешь его, желает ли он исчезнуть? Любой ответ будет ложью. Я могу быть только тем, кто я есть. Но порой я слышу, как тот, прежний мальчик рыдает внутри меня, оплакивая семью.

– Он и сейчас плачет? – спросила Дафна, глядя в землю.

– Каждый день. Но очень тихо. Ты его не услышишь. Я должен поведать тебе кое-что. Со мной говорил Локача. Там, на берегу, он распахнул на до мной свои крылья и прогнал Разбойников прочь. Ты это видела?

– Нет. Разбойники просто убежали сразу после того, как погиб Кокс, - ответила Дафна. – Постой, ты что, повстречал Смерть? Опять?

– Он сказал мне, будто миров существует больше, чем мы знаем чисел. Что "не бывать этому" на само деле не бывает, есть только "случилось в другом месте"…

Он старался объяснить, а она старалась понять.

Когда у него иссякли слова, она спросила:

– Ты хочешь сказать, что есть мир, где всего этого не произошло? Что он правда существует… где-то?

– Кажется, да… Мне кажется, я понял, что имел в виду Локача. Иногда, по ночам, когда я стоял на страже у моря, я почти видел тот мир. Почти слышал! И там тоже был Мау, он стал мужчиной, но мне было жаль его, потому что в его мире нет девушки-привидения…

Она обняла его за шею и бережно притянула к себе.

–

А я бы не хотела ничего менять, - сказал она. – Здесь я не кукла какая-то. Я нужна. Люди меня слушают. Я делала удивительные вещи. Как я могу желать вернуться к прежней жизни?

– Это ты скажешь своему отцу? – в его голосе внезапно прозвучала горечь.

– Да, полагаю, что-то вроде этого.

Мау осторожно развернул её лицом в сторону моря.

– Корабль, - сказал он.

 Когда они спустились к лагуне, шхуна уже встала на якорь около рифа. Пока с борта спускали лодку, Дафна забрела в воду так далеко, как только смогла, не обращая внимания на поплывшее по волнам платье.

Мау смотрел, как стоявший на носу лодки человек спрыгивает рядом с ней в воду и как они, смеясь и плача одновременно, рука в руке идут к берегу. Местные жители расступились, чтобы не мешать им обниматься… но Мау смотрел на другое – как из лодки выбираются ещё два человека. Они были одеты в красные мундиры и держали в руках какие-то палки сложной конструкции, а на Мау поглядели так, словно он был, в лучшем случае, всего лишь досадной помехой.

– Дай-ка я на тебя посмотрю, - сказал его превосходительство, делая шаг назад от своей дочери. – Ты выглядишь… Что случилось? У тебя на плече кровь! У нас на шхуне есть доктор и я немедленно…

Дафна бросила взгляд на свою одежду.

– Всего лишь брызги, - сказала она, небрежно махнув рукой. – К тому же, кровь не моя. Просто мне пришлось отрезать ногу одному человеку, а привести себя в порядок не было времени.

Тем временем у них за спинами из лодки выбрался третий солдат, тащивший с собой свёрток, который он тут же принялся разворачивать, с беспокойством поглядывая на Мау.

– Что здесь творится? – резко спросил Мау. – Почему у солдат ружья? И что делает вон тот человек?

Он шагнул было вперёд, но два штыка преградили ему путь.

Дафна обернулась, и тут же прекратила обнимать своего отца.

– Что это? – спросила она. – Вы не имеете права мешать ему ходить по его родной земле! А что тут за свёрток? Флаг, да? Вы привезли с собой флаг! И ружья!

– Ну, мы же не знали, что нас тут ждёт, дорогая, - смущённо ответил её отец. – Между прочим, вон там на холме стоят пушки.

– Э, да, стоят, - в свою очередь смутившись, пробормотала Дафна. – Но они просто для виду, бутафорские. – Её гнев вспыхнул снова. – А вот ружья настоящие! Уберите их!

Его превосходительство кивнул солдатам, и они осторожно, но весьма быстро положили свои мушкеты на песок. На берегу как раз появился любопытствующий Мило, который имел тенденцию выглядеть угрожающе, даже когда был вполне добродушно настроен.

– И флаг тоже уберите! – потребовала Дафна.

– Не надо разворачивать, просто держите его при себе, Эванс, будьте так любезны, - велел его превосходительство. – Послушай, дорогая. Мы не желаем никакого зла этим, гм… - он покосился на Мило – …добрым людям, но мы обязаны заявить свои права на архипелаг Дня Матери. Мы утверждаем, что он просто часть архипелага Банковского Понедельника…