«Нас не догонишь…»
Шрифт:
Я пожал плечами, что сказать, так получилось, так мне в тот момент захотелось поиграть на нервах ублюдков.
– Ты их этой улыбкой окончательно сломил. Во время поединка они почти не сопротивлялись, ожидая твоей экзекуции. Если выживут, то на всю жизнь урок им преподанный запомнят. Теперь закидываем их на лошадей, чтобы по ночи не мучиться, вяжем их и отдыхать, дорога не близкая. И гнать нам придётся на пределе. Ночью мы должны быть в Зее. Любой встречный для нас, потенциальный враг!
– А может, их тут оставить?
– Нельзя, мстить начнут. А побудут рабами и если даже освободятся,
Самое трудное, оказалось, грузить эту падаль на лошадей. Все воют и норовят свалиться без сознания. Намучились, но вот на лошадях, головами вниз, висят привязанные бандиты. Сверху на них тюки поклажи, вроде и не видно, что за груз мы везём.
Сон, отдых, а с утра подъём и в путь. Позавтракали остывшей вчерашней кашей, и про процедуры тоже не забыли. Теперь – гонка! До тракта добрались быстро, а потом постоянная скачка. К Зее подъезжали уже в сумерках. Нам повезло, видно, путешествий сегодня в планах у людей не было. Лошадки под бандитами еле на ногах стоят, а вот нашим, хоть и тащили под завязку груженую телегу, с виду, хоть бы что! Но я-то знаю, что тоже на пределе, и если удастся дойти до Бабетт, то молоко придётся делить на всех четверых наших копытных. Бурёнка, красавица, оказалась очень сильной и выносливой, такой темп мы с Хэрном задали, а они с "Бугаём" моим ничего, вроде держатся! Ну, вот и добрались, только, как бы ворота открыть, привратник-то у Бабетт глухой, но оказалось, что просто немой.
Когда открылись ворота, бедный Хэрн держался за ухо, а сторож, и он же, по совместительству, привратник и личный слуга, за левый глаз.
– Принял меня за вора, мордоворот. И хвать так, исподтишка за ухо, не успел я с забора спрыгнуть. Спасибо, что не кулаком по голове, а то мог бы!
– А он-то что от левого глаза руки не отпускает?– поинтересовался я.
– Так это я, уже со страху, в ответ! Сам не пойму, как ладошка в кулак сжалась. Дал серебряный пятак, в виде извинений. Принял, а сам смеётся. Познакомились поближе.
…И тут со стороны дома послышался удивлённый возглас
–Вы-ы-ы!
…В одном пеньюаре, сверху небрежно накинут халат. Красивая, чертовка, и ведь знает, что неотразима, а так и провоцирует на комплементы.
В гостиной тепло, светло и чай с бубликами на столе. Ночное внеплановое чаепитие. Я только подошёл, и о чём разговаривали Бабетт с Хэрном, не знаю, и канн, зараза, тоже не говорит. Пока обслужил своё хозяйство, пока подоил Бурёнку, а потом по очереди напоил их, предварительно заряжая равные порции для всех своих копытных. Видно сразу, как им хорошеет от дармовой энергии, сам-то теперь умный, благо макры научили, кулон мага теперь постоянно на мне. Уже полупустой, но запасов сил и манны в нём не на меня одного хватит. Всё хозяйство в норме, спокойно стоят, дремлют, никого из них в стойла не заводили, как приехали, так и стоят в том же состоянии, лошади впряжены в телегу, вернее фургон, а стадо коров, состоящее из двух голов, привязано к ней сзади.
Я сам попробовал впервые своё заряженное молоко, пить да и есть очень хотелось, и от ощущения сытости и счастья,
Я проверил себя, да так и есть, колодец полный манны и сил в разы прибавилось. Получается что-то типа кусочков моего НЗ, только там есть ограничения по употреблению, а здесь я не понял, но вроде манна и силы неодинаково восстанавливаются. Но всё равно прекрасное приобретение. Молодец мой "Бугаюшка", такую невесту себе классную выбрал, как чувствовал, что чистое золото из стада уводит.
…За столом идиллия. Полураздетая Бабетт потчует чаем Хэрна, и они о чём-то важном вполголоса беседуют.
Я подходил естественно не крадучись, и услышать ничего из разговора не смог. Как только я подошёл, разговор сразу прервался.
– Что там у вас? – спросил я Хэрна по менталу.
– Бабетт сама сейчас всё скажет. Приходил ещё один макр. Наглый и заносчивый, но в деньгах нуждающийся. Со мной не разговаривал, обо всём договаривалась Бабетт. Слушай!
Я с удовольствием смотрел на молодую даму в пикантном прикиде, кстати, меня она совершенно не стеснялась. Молча налил ей в кубок моего заряженного молока. Ну, интересно же поглазеть на реакции других, не только же мне выступать в качестве подопытного кролика.
Видя мои ухаживания, Бабетт, с улыбкой, мне кивнула в знак признательности, и приступила к изложению того, чего она смогла добиться в этих ночных переговорах
– Значит, сперва так. Вы мне в дом притащили большую проблему в виде пяти изувеченных человек, один из которых, между прочим, единственный сын главы головного клана. Проблема большая, но вам повезло. То, как вы заехали ко мне, никто больше не видел и это меняет дело. Я сама разберусь с ними, у меня к ним тоже немало накопилось вопросов, поэтому каждого из них я покупаю у вас за две тысячи золотом. Но со всей амуницией, поклажей, оружием и лошадьми. Больше дать не могу, просто нет с собой налички, да за большее я их и не возьму. Как вам такой расклад?
Хэрн хмыкнул
– Маловато будет! Могла бы и кредит за них открыть, а потом рассчитаться?
– Я с тобой потом рассчитаюсь, если захочешь – а после паузы добавила – да куда ты денешься?!
Я-то понял, что имела в виду Бабетт, оттого и прыснул в кулачок, а вот Хэрн юмора не оценил.
– В таком случае, я заберу то, что мне у них из вещей и оружия понравилось.
– Не проблема, но есть одно условие.
Мы с Хэрном переглянулись
– И какое? – осторожно уточнил канн.
Бабетт весело на меня посмотрела
– Вы не должны никому, никогда, ничего рассказывать о том, что произошло между вами и теми макрами, что сидят сейчас у меня в подполе. Ни-ко-гда!
Хэрн выглядел весьма озадаченным, да и я, наверное, тоже.
– А причина?
– Их поведение предусматривает смертную казнь по законам макров, причём, ритуальное самоубийство. Неприглядная, я вам хочу сказать, смерть. Вы молчите, они молчат, а при встрече, которая тоже может быть, вы ведёте себя, будто впервые встретились!