«Нас не догонишь…»
Шрифт:
– А если они попытаются отомстить?
– Поверь, и даже не подумают. То, что с ними совершили вы – цветочки, по сравнению с тем, что они по закону должны сделать с собой сами. Я сама найду, кому задать вопросы. Поверь!
– И деньги стрясти! – усмехнулся Хэрн.
– Не без этого! – легко согласилась с утверждением Хэрна Бабетт, закидывая ногу на ногу, отчего у меня перехватило дыхание. Она мне легонько улыбнулась и добавила – но всё это прошлые, неоплаченные долги!
– Задолжали, стало быть? – скривил рожу Хэрн.
– Именно! – зовуще улыбнулась ему Бабетт, от чего Хэрн судорожно сглотнул слюну, а проказница сделала первый глоток из кубка, куда я ей налил своего молока.
Нет, я был вознаграждён.
У
– Ах-х!!! – и откинулась спиной на кресло, тяжело дыша. Потом приоткрыла глаза, погрозила мне пальчиком, и… Я не поверил, залпом лупанула весь полный до краёв кубок.
– Ох! – вздрогнула эта плутовка – Великолепно!
И снова взгляд на меня. Улыбка. В глазах чертики. Вопрошающий жест в сторону Хэрна.
– И много у вас ещё таких тайн?
Хэрн в прострации от метаморфоз, происходящих с хозяйкой дома, но вопросов не задаёт, догадался, видно, что молочко с сюрпризом. Молчит!
– Продолжим. – Перевела дух девушка-женщина, так и не дождавшись от Хэрна ответа. – Как я поняла, возражений по оплате нет. Нет? – Хэрн молча помотал головой. – Отлично! Теперь, что касается второго варианта. Клан молодой, ему и пяти лет нет. Племянник вождя головного клана собрал всех молодых и недовольных своими князьями, как вожди себя называют, и теперь отмежевался, можно сказать. Земли много, но вся она суровая и с сюрпризами. Его условия весьма жёсткие для первого года. Во-первых, есть такое понятие, как общественные работы. Работают все бесплатно, только за еду. Для бедных это шанс выжить, а иногда и заработать. Богатые или у кого есть чем заняться, нанимают других членов клана вместо себя. Отработка строго по графику и длится обычно не больше двух-трех декад. В первый год вы отрабатываете в обязательном порядке. И отрабатываете, как простые бедные холопы. Показывать свою крутость в первый год вам запрещено. Как выразился Ник, у меня половина клана в первый же день драки с канном затеют, если увидят его с оружием. Так и сказал. Вы будете жить обособленно, можно сказать, на выселках, а именно там, где никто больше из членов клана жить не может. Есть у них такие места и находятся они на границе с зачарованными землями. Звание макра вождь вам не обещает. У тебя, малыш, возможность стать макром есть, а вот для твоего хозяина задача нереальная. Но звание друзей клана или даже, все же макром, если повезёт, он постарается для вас выбить. Присваивают такие звания на совете вождей и грызня там обычно происходит, мама не горюй! Налог за право жить в клане четыре золотых в год с вас требовать, естественно, не будут. Первое время появляться с оружием в поселениях вам обоим запрещено. Отберут. Ограничения на один год. На следующее лето делайте, что хотите, к вам за это время хоть привыкнуть смогут. Жить можете в клане, хоть всю жизнь. Если станете макром, взнос первоначальный сто золотых и по пятьдесят золотых раз в год. Туда входят подати Императору и местному герцогу. Что-то естественно остаётся и у князей. Совет: если хотите, чтобы о вас никто ничего не знал, не высовывайтесь. За всё это счастье князь требует – выверенная пауза и – всё золото, которое у вас с собой есть. – и усмехнувшись Бабетт лукаво добавила – Хэрн, тебе сразу оплатить деньги за рабов?
Канн хмуро глянул на меня.
– Да! И если можно серебром!
Бабетт заливисто рассмеялась.
– Поверь, макры не знают, сколько у тебя на самом деле денег. Но вот фальшь они чувствуют очень хорошо! Я знавала пару ребят, что устраивались жить в клан за три золотых, а одному повезло и больше, у него в поклаже всего один золотой завалялся. Но слово сказано и макры его держат. Предупрежу сразу, скинуть деньги мне вы уже не сможете, а прикупить чего-нибудь уже времени нет. Я вам, так и быть,
– Сколько ты имеешь с этой сделки? – спросил Хэрн и тут же об этом пожалел.
– Ты меня хочешь обидеть? – от хорошего настроения у Бабетт не осталось и следа!
Я, видя в какую мегеру мгновенно превратилась прекрасная леди, молча поднялся и так же молча снова наполнил ей бокал своим энергетическим напитком.
И снова кивок согласия.
Возгласы «ах» и шаловливые глазки на улыбающемся лице.
– Ещё? – спросил я.
– Нет, хватит, иначе ты меня на него подсадишь. А взять-то будет негде! – с сожалением закончила фразу девушка, а потом взгляд в Хэрна и жёсткий прямой вопрос -Ты определился? Твоё решение?
Хэрн посмотрел на меня. И по менталу пришёл его вопрос:
– Что делать будем? У нас почти восемьдесят тысяч золотом. Восемьдесят!
Но ответить я не успел…
– Кстати! – вновь взяла слово Бабетт. – У меня есть уши в местной охранке! Так вот, уже как пару декад у них есть распоряжение на поимку канна, путешествующего с ребёнком! – потом таким взглядом посмотрела на Хэрна уничтожающим – И числятся они в сводке, как особо опасные враги государства, которых брать живьём совсем не обязательно.
Отступление восьмое
Кабинет, где, в основном, свое время проводил Император, поражал воображение. Большая светлая комната с высоким резным потолком, украшенным замысловатым барельефом. Стены, задрапированные светлой эльфийской тканью придающей ощущение лёгкости и воздушности. Шкафы, выполненные их дерева, древесиной под цвет настенной ткани, скульптуры прекрасных нимф и огромные картины в золоченых рамах с видами гор и заснеженных вершин скал.
Император любил горы, он любил все, что было связано с горами и гномами. Изумруды, алмазы, рубины, сапфиры, самородки золота и слитки металла древних, великолепные доспехи и прочное оружие. Но больше всего Император любил в гномах деньги, большие, огромные деньги. Он любил банкиров, а в особенности, банк гномов.
Знакомо? Я уже писал так. А всё потому, что кошмар, мучивший во снах герцога Ивалье несколько декад подряд, воплощался в жизнь. Он на приёме у Императора. Вернее, его нагло выдернули из гостей. Он и вовсе подумал, что пришли арестовывать!
И вот теперь, напротив, как и в том сне, сидит разъярённый венценосный брат и один в один повторяет слова того памятного кошмара, требуя дать отчёт о каких-то непонятных деньгах и такие суммы озвучиваются, что волосы от страха шевелились на голове.
– …Я тебя спрашиваю, куда ты потратил такие суммы? Какую гвардию ты привел в мой дворец? Почти миллион золотых! Ты в своём уме? И если думаешь, что приручил печать, то всё можно, да я тебя!
– Сейчас Лаура забежит, а следом твоя супруга появится.– пробормотал обескураженный Ивалье.
– Что ты там бормочешь, какая Лаура? Куда деньги по… – взбешённый Император вскочил на ноги и по старой памяти попытался взять брата за грудки. Но что он там хотел сказать, так и осталось тайной, дверь в кабинет резко распахнулась в сторону и в комнату ворвалась Лаура, а следом за ней спокойно вплыла Императрица.
Императрица имела на своего супруга такое влияние, что одной улыбки хватило, чтобы яростный всплеск в глазах Императора сошёл на нет.
– Ты представляешь, что она заявила? Она почти вышла замуж, и знаешь за кого? – молодая герцогиня пылала праведным гневом.
– Лаура, успокойся, она не могла выйти замуж так быстро! – тихо поговорила Императрица, – а Тави и не давал ей такого права. Правда, дорогой?
Император немного поморщился.
– Когда она умудрилась выйти замуж, а главное за кого?