Нас невозможно убить
Шрифт:
— А меня предупредили, что бой слить не получится.
— Но ты мне говорил…
— Чтобы ты меньше нервничала.
— А! Так это ты ща меня беспокоился, — хмыкнула. Не приятно как-то.
— Это решение дело, малышка.
— И снова я узнаю последняя. Бедный мальчик. Всему есть решение, Андрей. Просто ты решил выбрать самый лёгкий вариант. Ты просто хочешь вернуться в клетку, зная о том, что можешь в любой момент умереть. Это жестоко, Андрей.
— Я дурак, — он запустил пальцы в свою шевелюру, растрепал ее, видимо, собираясь с мыслями. Он всегда так делал. Я думала, что знаю его. Но снова обманулась. Невозможно выучить человека за месяц.
— Это ничего не изменит. Ты меня обманул. Мы с тобой встречаемся две недели, а ты уже врешь.
— Блядь, Божена, я не хотел, чтобы так было. Я хотел, держать тебя вдали от всего этого, но дал слабину.
— Поздно. Это уже случилось. Поэтому не смей жалеть, Разумовский. Я — лучшее, что могло с тобой случиться. И ты это все проспал. Знаешь, я бы могла с тобой пойти до конца, я бы могла тебя поддержать, даже водичку подавать, когда ты ведёшь свою схватку. Но чего я делать точно не стану, так это смотреть, как ты самовольно идёшь на смерть. Извини, Дикий, я тебя слишком сильно люблю, чтобы на это смотреть. Это выше моих сил. Хочешь? Вперёд! Но без меня.
— Нельзя быть настолько скептичной. Я смогу!
— Я и не сомневаюсь. Пригорает.
— Что?
— Ужин твой пригорает.
Это дало мне форы в несколько секунд. И их хватило, чтобы дойти до автомобиля. Наверное, в таком состоянии лучше было не садиться за руль, но я ведь как-то добралась сюда.
Внутри все горело. Столько эмоций и ни одной из них положительной. Страх, потому что я боялась за человека, которого любила. Ярость, потому что узнала обо всём так, а не от него. Бессилие, потому что в этой ситуации я уже ничего не могла сделать. Паника, ведь турнир должен был состояться через два-три дня.
Я пыталась себя как-то успокаивать, даже вытащила в бар Надю, чтобы она меня отвлекла, но, как оказалось, Разумовский занял большую часть моего сознания. Это-то и пугало. Я чётко осознавала, что он мне необходим. Как минимум, вечер, проведенный без него, казался пустым. Наверное, так и должно быть, когда любишь человека. Но этот человек даже не удосужился позвонить или хотя бы написать.
Я знала о том, что извиняться он не мог. Для Дикого выговорить слово «прости» равносильно тому, что он признается в гомосексуализме. Извини — это значит, виноват. А человек с таким эго и самооценкой не может быть виновен никогда и не в чем. И, наверное, именно эту теорию пьяная я доказывала Наденьке.
— Слушай, а послать этого Разумовского никак нельзя?
— Не могу! Это выше всех моих сил.
— А я думала ты сильная девочка.
— Не в случае с ним. Я уже с папой больше недели не разговариваю, и живу у брата и все из-за этого гавнюка. Я все готова оставить ради него, но это лишь говорит о том, что я одержимая.
— Все наши проблемы из-за мужиков, — устало заявила подруга.
— Что адвокат говорит? — поняла я на что она намекает.
— Заседание назначено на следующую неделю. Перспективы рисует радужные, но всё равно я переживаю. Он непредсказуемый человек, и я за семь лет брака уяснила это, как священную мантру. Нельзя ни на минуту расслабляться. И тебе пить хватит, — выудила Надя у меня бокал.
— С каких пор ты стала такой праведницей?
— С тех пор, что кто-то в нашей паре должен быть всегда трезвый. Сегодня Эта роль достается мне.
И все же девочка-Божена нахрюкалась, пока добралась до места ночёвки. Просто нужно было не заходить в ресторан Арины. А там бар и от выбора глаза разбираются. И мне было всё равно, что таким
Отбиваться и ругаться с Алексеем Алексеевичем у меня совсем не было ни сил, ни желания. Казалось, я вообще вся иссякла. Всё душевные силы куда-то испарились, поэтому была я похожа на тряпичную куклу, которой можно было управлять, поворачивая кисть, куда тебе нужно. Но эта бездушная тряпка никогда не выполнит того, что ты хочешь. Она живёт по своим правилам, лишь только будет идти с тобой. Так и я оказалась снова дома, снова в своей постельке и снова под пристальным наблюдением папы.
— Что с тобой происходит, крошка? — допытывался он. А я просто не знала, что сказать в ответ. Всё сложно! Однозначно. И когда я из этого выпутаюсь не понятно. Я боялась оказаться без Андрея, а ещё больше я боялась, что его вообще не станет. Даже то, что он где-то ходит по планете или колесит по ней на своем байке, придавало мне сил. Господи, почему с мужчинами все так сложно?
На столе завибрировал телефон входящим сообщением. «Он сегодня вечером дерётся. Игорь». Сердце ухнуло вниз. Я думала, что у меня есть ещё денёк в запасе
11
Любовный крест тяжел — и мы его не тронем.
Вчерашний день прошел — и мы его схороним.
Я подпрыгиваю на кровати, понимая, что проспала полдня. А я думала, что у меня не получится уснуть. Замученная ночными кошмарами, я пытаюсь отдышаться и ещё раз пробегают по тексту сообщения. И почему мне так тревожно? Хотя это вполне нормально, учитывая мои чувства к человеку. Нужно что-то делать. Немедленно. Ведь его возможно из этого вытащить. Так?
На утренние процедуры трачу ровно пять минут, быстро натягиваю спортивные штаны и майку и уже бегу вниз.
— Пап, у меня дела. Вернусь не скоро, — объявила я отцу, заглянув в кабинет, где он сегодня работал. Он было хотел что-то сказать, но промолчал. Естественно, он просто пошлет своих гончих, чтобы узнать в чем дело. Так легче, чем поговорить. Блин, о чем я говорю? Какие разговоры? Мне нужно остановить Андрея.
И первое, что я сделала, выйдя на улицу, это позвонила Петровичу. Бодрый голос тренера на том конце провода меня немного раздосадовал. Он отдыхает, а у нас тут черте что твориться. И почему так сильно стучит сердце?
— Петрович, надо Разумовского из всей этой херни вытаскивать, — после недолгого рассказа заключила я.
— Спасение утопающих, дело рук самих утопающих. Он взрослый человек.
— Ты же знаешь, один неправильный удар…
— Я знаю, ты знаешь и он знает. Он не ребёнок. Всё! У меня клюет.
— Ладно, стой! Если ты не хочешь помогать, дай адрес его матери.
— Решила козырями пойти? К тому же у неё больное сердце, подбирай слова при разговоре.
— У меня нет другого выхода.