Нас невозможно убить
Шрифт:
— Локти немного подними, — он даже подошёл, поправил мои руки для правильного удара. — Так бить легче и удобнее. А то потом с переломами ходите.
Во-первых, его здесь не было, когда я пришла заниматься. Во-вторых, ОН КО МНЕ ПРИКОСНУЛСЯ. В-третьих, наступил тот момент, которого я боялась все это время — он заговорил со мной. В-четвёртых, прикоснулся же! Мне ведь не показалось? И теперь мне надо было как-то реагировать.
— Ты помнишь?
— О чем? — удивился он.
— Что я руку ломала.
— Это была ты? — хмыкнул Разумовский. Вот к таким последствиям обычно ведут ошибки — никто не помнит тебя, зато помнят тот провал.
— Гордиться
— Так ты — легенда.
— Не поняла.
— Девчонки перешептываются и дошло до того, что соперница у тебя была чистый зверь, поэтому не могло быть по-другому, — Дикий улыбался, пересказывая легенду о храброй девочке Жеке.
— Еще лучше, — закрыла я глаза ладошкой от смущения. Смущение? Давно не было в моем лексиконе подобного слова. Это ведь не про меня. Но когда на тебя так внимательно смотрят серые глаза, ты чувствуешь себя именно той шестнадцатилетней девчонкой.
— Так ты детей тренируешь? — принялась я снова бить своими молоточками по огромной наковальне.
— Да, — последовал однозначный ответ. И снова поправили мне локоть. — Сейчас повредишь себе что-нибудь и затаскаешь нас по судам.
— О, нет! Даже если бы очень хотела. Меня от судов тошнит, — говорила я с остановками, выверяя каждый удар.
— Но все же, — проговорив это, он оставил меня одну. Нет, не просто одну, а терзаемую чувством полного внутреннего опустошения. Словно оторвал кусок от души. Искала успокоения, только вот не получилось.
Раньше я не могла разобраться в том, что меня всё-таки гложет, что не даёт в полной мере насладиться жизнью, расслабиться. А теперь я наполнялась одним только взглядом, пусть холодным и пустым, одним лёгким прикосновением. Я даже представить боялась, что было бы если…
И все же уходила я в этот вечер с чувством полного удовлетворения, довольная собой. Я получила то, за чем сюда шла. Моё внутренне Я ликовало от такой разрядки. И все же разум упорно твердил, чтобы я обратилась за этой помощью куда-нибудь в другое место. Фитнес-клубов что ли мало по городу? Наверное, я все же понимала, что могу навредить себе ещё больше, но не могла теперь отказаться от мазохистского самоуничтожения. Все, что так тщательно когда-то скрывалось и забывалось в один момент выплыло наружу. И этот ящик Пандоры мог выстрелить в любой момент. Я хоть и психолог, но ещё тот шизофреник.
Как я и предполагала, все части тела болели с непривычки. Я даже ноги еле с кровати спустила, но через несколько минут смогла расходиться. Что в таких случаях помогает? Много фруктов и белка для употребления в пищу, горячая ванная с эфирными маслами, сауна, массаж. Вечером я должна была надеть каблуки, поэтому весь день только и делала что кушала и валялась в воде. А перед походом в салон побыла десять минут в сауне. С молочной кислотой в мышцах дольше там быть просто запрещено.
В салоне у Нади, где я была записана на прическу и макияж, для меня нашли полчаса для массажа. И вот я такая вся обновленная и жутко довольная собой, напяливала вечернее платье и…туфли с каблучком в два сантиметра. А купленные к этому шикарному черному с золотым творению дизайнеров лодочки на шпильках так и остались одиноко стоять в шкафу для обуви. Обидно, конечно. Ладно, не получится у меня уверенной походки от бедра. Но вот завтра, я дала себе обещание, что утром обязательно побегу. Пробежка пусть пока не на длинные дистанции, но она не будет лишней, если я решила собрать себя в кучу.
— Прекрасно
— Кажется, мы с тобой очень гармонично смотримся, — улыбнулась я довольно, поправляя его золотую бабочку. Да, мы гармонировали и дополняли друг друга.
— А я, кажется, не угадал, — донёсся голос сзади. Сердце радостно подпрыгнуло.
— Олежка, — я порывисто обняла свою вторую половинку, нарушая все традиции этикета. Пусть идут все лесом. Я брата не видела целый месяц.
— Знаешь, ты на суп набор стала ещё больше похожа, — рассмеялся он.
— Подрезать бы тебе язык чем-нибудь, — возмутилась я. В этой пёстрой толпе я почему-то сразу выхватила фигурку Аринки. Не знаю почему, но глаз упал именно на неё. Поэтому потащила братца в сторону других родственников, оставив гармонирующего со мной папу встречать гостей.
Официальная часть вечера началась с обращения моего отца к прибывшим, с большой презентации о том, как все начиналось, со слов благодарности партнёрам, ну, и прочей такой ерунды, которая должна была присутствовать на подобных мероприятиях. Я ведь знала, как и многие присутствующие в зале, как Алексей Алексеевич начинал свой бизнес, если его фамилия до сих пор вызывала страх и трепет. Но нет, сейчас он законопослушный гражданин, платящий налоги, и не важно, что было до. Хотя этап «до» всегда важен.
— Скучно, — заявила Арина, сделав глубокий вдох.
— Ну, хоть шампанским угощают, — захихикала я.
— Между прочим, очень неплохое, — указала Аринка на свой бокал.
— Я бы лучше в зал сейчас сбежала.
— На фитнес ходишь?
— Что-то типа того. Все затекло уже от долгого сидения.
— Надо тоже, а то растолстею скоро и твой брат бросит меня. О, смотри какой! — кивнула Арина в сторону, где всего в трёх стульях от нас сидел молодой мужчина, внешность которого кричала о жуткой самоуверенности и о большом самомнении. На вид ему было не больше сорока, при чем, он иногда бросал взгляд в нашу сторону.
— Кажется, он на тебя смотрит, — хмыкнула я, поймав очередную его попытку остаться незамеченным в своей маленькой заинтересованности.
— А почему ты не думаешь, что пялится он на тебя?
— Из нас двоих я бы заинтересовалась именно тобой, — я просто спихивала на неё потенциального ухажёра, а получилось, что сделала комплимент.
— Забьемся?
— Издеваешься?
— Мне скучно.
— Ладно! На что?
— Свидание. Если ему приглянулась ты, то ты идёшь с ним на ужин, а я его оплачиваю. И наоборот, — веселилась Аринка.
— Ладно, я в игре!
Авантюризмом я не страдала, но мне ведь надо же было как-то развлекаться, пока я отдыхаю. Да и мысли о Разумовском нужно было чем-то разбавить. Перед взором до сих пор стояло его суровое серьезное лицо с глубоко посаженными глазами, широким носом, красивой линией губ, точечными скулами с порослью недельной щетины. Во сне его сильные руки прикасались ко мне, они сдирали одежду и ласкали мою тонкую кожу, оставляя на ней отметины. Я почти чувствовала вкус его губ, пыталась стянуть с него футболку…и на этом моменте сон обычно прерывался. Я садилась на кровать в перевозбужденном состоянии, боясь сделать лишнее движение. Пальцы ныли от того, что я не могла ощутить это наяву. Когда детская любовь смогла перерасти в наваждение?