Нас возвышающий обман
Шрифт:
– Да вот же он!
Полтергейст завис прямо над головой Амбридж, окатив ее ледяной водой из невесть откуда взявшегося ведра, и понесся дальше, уводя за собой галдящую толпу стажеров.
Она откинула с лица мокрые пряди, чувствуя, как умело наложенный макияж стекает вниз, на нежно-персиковые рюши блузки, смешиваясь с горькими слезами.
– Сволочи... Сволочи! – пронеслось по коридору. – Гнать таких в шею из министерства!
Неловко похромала к своему кабинету. Под ногами хлюпало, с нее натекла целая
Кабинет был недалеко, еще пара поворотов коридора. Мантия тяжелой мокрой тряпкой обвисала на плечах, тщательно уложенные утром локоны свисали мокрыми сосульками. Злые слезы... Вот уже и дверь показалась. Черная, как клубившаяся вокруг нее злоба. Выдохнула – добралась, никто не увидел. И тут навстречу голоса. Они приближались так стремительно, что ей со своим сломанным каблуком ни за что не успеть скрыться за спасительной дверью.
– По сути дела министр резко отрицательно высказался...
Шумно выдохнула, низко опустив голову.
– Лорд Мунрок...
Едва не присела в реверансе, как Золушка перед принцем, что явился примерить туфельку на ножку замарашки.
– Миссис Амбридж...
– Мисс...
– Что с вами приключилось? – со смехом в голосе поинтересовался Орион Мунрок, брат этой мерзавки леди Селесты.
О, она уверена, что эта много воображающая о себе леди тоже смеялась бы над ней – мокрой, несчастной. Но ведь такой была лишенная голоса русалка, когда по милости морской ведьмы обрела ноги, чтобы через боль идти за своим принцем.
– Полтергейст... мракоборцы...
– Так полтергейст или мракоборцы?
– Всегда знал, что аврорат – всего лишь кучка...
– Орион! Нам, пожалуй, пора. Не будем смущать даму.
– Мое почтение! – Шутливый полупоклон.
О, как же она ненавидит всю родню этой...
– Всего хорошего, милорд...
Тяжелая дверь мгновенно распахнулась и с грохотом захлопнулась за спиной. Нога неловко ступила вперед, подвернулась. На холодном полу она плакала, она так хотела счастья...
*
– Первокурсники, все ко мне! Быстрее, быстрее! Сейчас, кажись, ливанет! Ишь, как гремит!
Зычный голос Хагрида успокаивал. Казалось, все будет как всегда, словно и не было этого страшного лета. Полыхнула молния, подпалив край темной свинцовой тучи. Кажется, и впрямь придется добираться до школы под проливным дождем.
– Ребята, живее! Все к лодкам! Эй, Лоуренс, не дури мне голову! Ты уже давно не первокурсник. Давай-ка, топай к каретам.
Еще одна молния, за ней оглушительный раскат грома. Младшие жмутся друг к другу, как стайка испуганных цыплят. С опаской косятся на Хагрида.
– Хагрид!
– Лили, милая! Как ты? – достал из кармана огромный платок в синюю клетку, сойдет за кухонное полотенце. – Жуткое выдалось лето... Рон, Гермиона! А куда это Гарри
И снова содрогнулось небо. Кто-то тоненько взвизгнул.
– Э... Сейчас ливанет. Давайте, быстро к каретам! Мне надо всех еще в лодки усадить, пересчитать. Мерлин мой, ну и погода!
Кто-то коснулся плеча. Вздрогнула и обернулась.
– Невилл...
– Прости, напугал. Ты так внезапно исчезла тогда...
– Я... У меня...
– Бабушка сказала, что ты должна поступать, как лучше тебе. И что я ничего не должен спрашивать.
– Ох, я и правда не хотела бы говорить... Не сейчас...
Теперь уже трудно было думать, что ничего не случилось. Очарование момента растаяло, ливень смоет его окончательно, позволяя воспоминаниям снова захлестнуть сознание. Теплые пальцы Невилла взяли ее замерзшую ладонь.
– Пойдем. Надо спешить. Сейчас дождь начнется.
Несколько тяжелых капель уже упали на пыльную дорогу. Гермиона с Роном уже подошли к каретам. Там толпились студенты.
– Странно, а где Гарри? – снова поискала взглядом, оглянулась.
– Наверное, уже занял место, – Невилл смахнул капли, упавшие на лоб. – Смотри, здесь места есть. Скорее! Зонта у меня, к сожалению, нет...
Его голос... Он вдруг пропал, утонув в захлестнувшем ее изумлении. Острая боль в районе солнечного сплетения – все изменилось безвозвратно! Несколько шагов вперед. Еще, еще. Вдоль кареты, туда, где впряжен... фестрал. Она видела его, теперь видела! Черная узкая морда, огромные глаза – зеркало ее скорби, худой хребет, обтянутый кожей с короткой лоснящейся шерстью. Крылья летучей мыши... Возможно, именно эти крылья несли ее в тот вечер навстречу... Рука сама потянулась к нему.
– Лили... Лили! Ты слышишь меня?
Новый раскат грома.
– Что?
– Залезай! Может, удастся добраться до школы, не промокнув.
– Там...
– Фестрал...
– Я вижу. Теперь вижу...
Мысли все только об этом. Невозможно отвести глаза от спины бегущего фестрала. Мышцы играют под кожей, плотно прилегающей к узкому хребту – почти бесплотный скелет. Столько лет карета ехала сама по себе, но он все время был там, невидимый... Смерть сорвала пелену с глаз...
– Смотрите, смотрите!
– В воротах затор. Почему мы не проезжаем?
– Гляньте, там профессор Флитвик!
– И Филч! Бэ... Сейчас опять цепляться начнет!
– А кто эти люди в черном?
– Что... Что происходит, Невилл?
– Не знаю. Кажется, пропускают только по одной повозке за раз.
– Проезжайте! Следующая! – пронзительный голос профессора Флитвика. – Так, посмотрим, кто у нас тут... Назовите ваши имена!
– Что происходит?
– Перекличка, Уизли! Приказ из министерства. Усиление безопасности. Назовите ваши имена!