Нас возвышающий обман
Шрифт:
Где же?!
– Разорви меня горгулья! Лили?!
Отвернуться.
Спрятаться.
А веки жжет.
– Лили, что случилось?
– Я… там… темно… и что-то… палочка…
– Что?
– Мы с папой покупали… а я…
– Постой.
Шагнула мимо на крыльцо.
– Акцио!
Только носом успела шмыгнуть.
– Держи.
Пальцы так и вцепились. Сами. Словно сокровище.
– Как ты… Она же… далеко…
– Было кому научить.
Серые
– Мэгги…
– Пойдем. Ты вся вымокла.
*
От очага тепло – убаюкивает. В пальцах знакомая глиняная кружка. И вкус знакомый. Крепкий, как виски.
– Ну-ка.
– Я…
– Надевай! Надо ноги согреть. Или тебе бодроперцового зелья захотелось?
Серые глаза усмехаются.
– Спасибо…
И правда тепло. И колется немного.
– Ты сама вязала?
– Ну… надо же куда-то шерсть девать! А свободного времени у меня хоть отбавляй.
Сообразила вдруг – только сейчас. Фигурка в стареньких джинсах и толстовке – знакомая, тоненькая.
– Мэгги…
– Дедушка на выгоне. Ты уж извини, мы гостей не ждали.
– Не… Погоди! Разве…
Где-то в прихожей громко хлопнуло.
– Мэгги! Мэгги, тролль дери!
Огромная фигура заслонила проем. Толстенный свитер – из той же шерсти, кажется. Красно-зеленая клетка… Огромные руки держат что-то взлохмаченное, пушистое.
– Дедушка, я же просила…
– Нет, ты глянь, Мэгги! А! До чего птицу довели!
Это же…
– Бедолага… Мэгги, не стой как пень! Дай бекона!
– Бекона?
– Ну не совиных вафель же!
– Дедушка…
Огромные ботинки протопали к очагу. На досках пола – мокрые, грязные следы.
– Погодка, доложу я тебе… Ох ты ж! Пропади все в Анун! А тебя каким ветром занесло, девочка?
– Мистер МакКиннон… я… сова…
– Ничего, сейчас отогреется, поест – будет как новенькая! Ночью гроза была, вот она, чай, и заплутала. Хилая, чего уж тут!
– Дедушка…
– Не рыбный филин!
– Дедушка, у нее что-то…
– А?
Большие пальцы осторожно ощупали тонкую лапку. Сова покосилась круглым глазом и тихонько ухнула.
– Ну-ну… не обижу… А, Мэгги, у тебя глаз-алмаз! Глянь-ка.
На ладони крошечный конвертик.
– Задери меня тролль! Из Хогвартса, кажись!
– Это… это от моего…
– Чтоб меня! Трусливый ублю… Экхм! На, Мэгги, читай сама. Глаза б мои не глядели! И как наглости-то хватило нам сюда…
– Дедушка!
Конвертик хрустнул в тонких пальцах.
– Он просто просит нас позаботиться о Лили.
– Просит, значит?!
– Дедушка…
– А у самого что, кишка тонка? Или делами поважней занят? Лизать Темному Лорду зад…
–
– А-а!
Огромные ботинки протопали к комоду.
– Где тут бутылка «Торфяного эльфа» была?
*
– Извини дедушку, он немного…
– Ничего. Мэгги, я… если это неудобно, то… миссис Лонгботтом…
– Вот еще глупости! Неудобно! Поживешь у нас сколько будет нужно.
– Ты…
Серые глаза улыбнулись вдруг.
Почти знакомо.
Почти так же, как когда-то.
В той жизни.
– Я буду рада.
– Мэгги, а…
– Пойдем наверх. Пора тебя познакомить.
*
Дверь отворилась бесшумно – и не узнала сразу.
Стены желтые в синюю полоску.
Знакомый пеленальный столик в углу.
И еще новые шкафы, полки, на них игрушки. Мишки плюшевые, зайцы… Даже баран есть.
А огромная кровать исчезла.
Вместо нее – колыбелька. Дерево светлое, все в причудливых кельтских узорах. Над изголовьем на гвозде…
– Мерлин!
Серые глаза усмехнулись.
– Вот и я сказала то же самое, когда увидела. Но поди убеди нашу Банни!
Рука сама потянулась, осторожно провела по железному краю.
– А зачем?
– Фэйри отпугивать.
– Фэйри?
– Ну да. Ты бы слышала Банни! Так и заладила. Если не подвесить над кроваткой ножницы – фэйри украдут младенца! А потом еще добавила, что вот эти самые висели еще над колыбелью моего отца и дяди. Хорошо хоть, не первого МакКиннона!
Поглядела, поймала улыбку.
Почти как когда-то.
– Мэгги…
– Ш-ш. Иди сюда.
Шагнула послушно следом.
И поняла, что сама улыбается.
Одеяльце клетчатое – красно-зеленое. Из-под него крошечная пятка.
Мэгги за плечом нагнулась, поправила. Распахнулись рыжие ресницы, глаза взглянули – светло-голубые.
И сразу вспомнила.
Один, светло-голубой глаз.
– Мэгги… он…
– Она.
Подняла осторожно на руки, прижала к себе.
Завернутый в красно-зеленую клетку кулечек заворковал тихонько, но не заплакал.
– Это Марен.
– Красивое…
– Так звали его маму. Марен Грюм.
– Мэгги…
Тонкие пальцы пригладили выбившиеся из-под чепчика прядки.
Знакомые.
Светло-рыжие.
– Она… так похожа…
– Да.
*
С крыш тяжелыми каплями вода. Под ногами чавкает – размокшее, скользкое.
Малодушная мысль – а может, все еще... Острый нюх профессора зельеварения сработал быстрее – дал ответ. Вонь еще не рассеявшихся до конца заклятий, смешанная с кровью и потом. И страхом. И отчаянием...