Нас возвышающий обман
Шрифт:
– Северус! Где же бродят твои мысли?
– Мой Лорд, вы...
Тонкие губы растянулись в улыбке. Только змеиного шипения не хватает.
– Я спросил, не знаешь ли ты, где твоя жена прячет нашего милого Малфоя? Я начинаю терять терпение! Последние недели слишком спокойные!
– Прошло всего...
– Я не спрашиваю, сколько прошло! Я спрашиваю, где они! Или тебя больше не интересует это?
На бледной влажной ладони опять мелькнул черный треугольник. В его трещине словно мелькнули глаза Лили в тот самый момент, когда
– Северус, – опять улыбка, но от нее мороз по коже, – окклюменция одна из твоих сильных сторон. Бесспорно!
– Мой Лорд?
– Но... я думаю, ты помнишь, чему тебя учил старик Дамблдор? У каждого есть та струна, которая отзовется, тот нерв, что заноет... Так что держи! – Черный треугольник взлетел в воздух. – Заслужил! Пока можешь скрасить свое одиночество.
– А...
– А я пойду и возьму свое!
====== Глава 13. ======
– Вставай! Твои вещи уже собраны. Ты немедленно уезжаешь.
– Куда? К маме?
Лицо крестного на миг исказила болезненная гримаса. Рука, дрогнув, непроизвольно потянулась к карману. Но тут же пальцы сжались в кулак.
– Нет.
– Тогда куда же?.. Еще так рано.
– Уже светает.
На соседней кровати зашевелилась Джинни. Попыталась отдернуть тяжелый полог. Снейп направил туда палочку – и тишина.
– Она просто заснула. Лишние уши нам ни к чему.
– То есть я убегаю, никому не сказав ни слова?
– Уезжаешь.
– Даже мои друзья не будут ничего знать?
– Друзья?
– И Невилл? – Покраснела в полумраке. – И мама?
Снейп опять поморщился.
– Так надо. Живее вставай!
Отошел к окну, вглядываясь в серый рассвет. Пахнуло дождем, хотя его уже неделю нет и в помине.
– Будет дождь?
– С чего ты взяла?
– Показалось... И что это за звук?
– Какой звук?
Зельевар прислушался к сопению спящих в комнате.
– Там, за окном... – неопределенно махнула рукой. – Будто ручей... Или роса ложится на траву...
– Хватит тянуть время!
– Или поет... или плачет...
Крестный обернулся. Бледное лицо в вороте черной мантии. Почти Безголового Ника в сравнении с ним можно назвать румяным.
– Наконец-то готова! Пошли.
– Куда ты меня отправляешь?
– Туда, где безопасно.
– Значит, здесь опасно?
– Слишком много вопросов.
– Куда я еду?
– В Шотландию.
– Там боевые бараны стучат в барабаны?
Смех неловкий. Слишком странные звуки наполняют это утро.
– Уж лучше бараны...
– И что я скажу?
– Ничего. Я отправил письмо. Тебя будут ждать. Я надеюсь...
– А если нет?..
Когда они успели выйти из замка? Роса на траве вибрирует каждой каплей, словно всхлипывает. Странно, что крестный не слышит.
– Если нет... Это лучшее, что я могу
– Одна. В Шотландии. Конечно, это же раз плюнуть! Несмешная шутка!
– Я не могу пойти с тобой. Так тебя быстрее... Я не верю себе. Уже. Я должен... – рука снова метнулась к карману, – отдать одному человеку кое-что. Возможно, так он сумеет сохранить то, что в нем еще осталось.
– Ты говоришь загадками.
– Неважно... Мы уже пришли.
За воротами школы на траве лежит чемодан. Рядом любимая мамина ваза – черненое серебро, покрытое кельтской вязью.
– Бери чемодан. И вазу...
– Вазу?
– Ну... сама ты явно не сможешь трансгрессировать.
– В Шотландию?
– Ну все! Давай...
На миг коснулся щеки пепельными сухими губами.
– Прощай, Лили!
Мир закружился.
*
За ней, конечно, можно и на край света... Но почему же сюда? Сюда так отчаянно не хочется!
Она крепко держит его за руку. Да ведь он и так никуда не денется. Хотя лучше за руку. Ведь пока он не видит ее глаз, тепло и нежность кожи удержат то, что желает вырваться наружу.
Порой и сердце стучит в горле, и висках долбит – словно хочет голову изнутри пробить. Его зовут! Он должен... Нет, не должен!
Она лечила его руку. Теперь уже легче. Правда, кожа кое-где сошла, но это ерунда! До свадьбы заживет... До какой свадьбы? Откуда... Ну да, так мама говорила...
Свадьба. Была в его жизни свадьба. Но не та... Он хотел другую, а была эта, которая не та... Все-таки замечательно помнить! И он помнит, что не ту зовут Нарцисса. Какое-то время он даже был счастлив с ней... или не был... Но было хорошо, спокойно. Память была с ним, и все остальное тоже. И был сын. Сын – хороший мальчик. Похож на него... Кажется...
Потянуло грязной водой. Дери тролль! Ведь до сих пор мутит от трансгрессии, а тут такая вонь!
– Нет!
– Люциус, прекрати! Мы почти пришли!
Вырвал руку. Глаза тут же защипало, пропала ясность – красная муть. Схватился за виски. Больно!
– Зачем мы здесь?! Я не хотел! Не хочу!
Мерлин, странный голос. Почти животный рев. Как же он не хочет здесь быть!
– Не хочу-у-у!
Ох, а голос-то из его глотки! На колени, как подкошенный, судорожно вцепившись в подол ее платья. Вдох-выдох-стон... Отпустило...
– Люциус, вставай. Вставай!
Дернула вверх. Она просит встать. Вот только сил почему-то почти нет...
Опустилась рядом с ним, прижала его голову к груди.
– Ис... не надо... испачкаешься... Грязно тут! Не хочу!
– Успокойся, милый! Ты устал, – ласковые руки, нежные. – Но мы придем, и ты отдохнешь.
Мы... Ради этого “мы” он готов на все. Лишь бы она с ним! Рывком на ноги – а ведь только что как вата – еще и ее на руки подхватил. Почти бегом.
– Люциус, прекрати!