Наша великолепная жизнь
Шрифт:
– На мое любопытство о Ваших чувствах к этому человеку Вы тогда уверенно ответили, что не испытываете к ней ничего серьезного, и хотите заполучить этот предмет только в качестве оберега для младшей сестры своего лучшего друга, – тихо и с мягкой улыбкой пояснил волшебник. – Мистер Малфой, – старик немного наклонился и внимательно рассматривал юношу, сидящего перед ним. – Вы уже тогда были настолько сильно увлечены идеей защитить эту девушку от всех возможных невзгод, пытаясь убедить себя самого, что не испытываете к мисс Поттер никакой симпатии, что это не могло не броситься в глаза старику,
Скорпиус ухмыльнулся находчивости старика и задумался. Он судорожно пытался вспомнить все детали разговора полуторагодовалой давности.
– Почему Вы не оставили его себе? Вы столько лет хранили камень и не соблазнились использовать его? – удивленно спросила девушка, отвлекаясь от своих размышлений о кольце.
– Все очень просто,- все еще улыбаясь, говорил старый волшебник. – Я уже очень стар и одинок. У меня нет нужды в богатстве или долгой жизни. Ведь долгая жизнь хороша только тогда, когда в ней есть дорогие тебе люди. Если таковые есть, то нужно сделать все возможное, чтоб всегда быть с ними рядом.
После этих слов Лили и Скорпиус переглянулись.
– Разве Вы сейчас не нарушаете правила Неприложного обета? – удивленно спросила Лили.
– Я же не предлагаю никому свои услуги и какую-либо помощь. Вы сами пришли ко мне за услугой. И я любезно оказал ее вам, поведав все, что мне известно, – ответил он. В следующий миг волшебник немного приблизился к Лили и его лицо обрело умоляющий вид.
– Мисс Поттер, я на протяжении всех этих лет ждал помощи. Не подведите старика и сделайте то, чего я не смог.
– Не подведу, не сомневайтесь. – Лили встала на ноги, поблагодарила мистера Голдли, и они со Скорпиусом покинули магазин.
– Лили, ты понимаешь, что это значит? Ты понимаешь, что ты сделала? – стоя посреди мощеной улицы Скорпиус рассмеялся, схватил ее за талию, поднял вверх на вытянутых руках и начал кружиться. Он был вне себя от счастья и переполнен чувствами.
– Что мы спасем твою маму от ужасной несправедливой участи! – Лили уже стояла на земле и крепко его обнимала. Малфой нежно отстранил ее от себя и заглянул ей в глаза. В его взгляде было много нежности, радости и благодарности, а глаза Лили светились счастьем.
Скорпиус снова прижал ее к себе, положил подбородок ей на макушку и закрыл глаза. Он вспоминал все их совместные дни и ночи, думал о том, сколько времени они растратили впустую, испытывая друг к другу неприязнь. Ему больше всего сейчас хотелось отмотать время назад и дать себе тринадцатилетнему подзатыльник за то, что он ссорился с милой одиннадцатилетней рыжеволосой девчушкой с россыпью веснушек на румяных щеках.
Немного помолчав, он посерьезнел и сказал:
– Мои чувства к тебе… – Скорпиус прижал ее еще сильней и зажмурился. – Лили, я не смогу когда-нибудь испытать подобное к другому человек. Тем более к ней…к Розье. Я просто хочу, чтоб ты это знала, – сказал он, прижавшись губами к ее голове.
Лили горько улыбнулась,
– Скорпиус! – воскликнула она, бегая взглядом по красивому лицу любимого человека. – Возвращаемся в школу. Мы с тобой сегодня кое-куда отправимся...У меня есть план.
С этими словами девушка крепко обняла Малфоя за руку и они исчезли из Косого переулка.
Спустя час после возвращения в замок, Скорпиус и Альбус сидели на Башне Астрономии. Свесив ноги вниз, они сложили на перилах свои руки и оглядывали окрестности замка, освещенные первыми закатными лучами. Оба сидели молча и думали о годах, проведенных в школе. Они вспоминали то, как вместе нарушали по дюжине школьных правил за один вечер и, как выросли в этом замке, четко представляли перед глазами все свои матчи по квиддичу, веселые вечера и сонные воскресные завтраки. Хогвартс подарил им лучшее за эти годы, ведь именно здесь они научились всему, что умеют.
Сразу после возвращения, Скорпиус рассказал другу о находке Лили. Альбус был рад этой новости настолько, насколько был шокирован ею.
– Что дальше? – нарушил молчание Поттер.
– Если ты о планах на дальнейшую жизнь, то мои перспективы сейчас в более шатком положении, – ответил блондин, не отводя взгляда от блеска воды Черного озера, в котором отражались яркие закатные лучи.
Они опять молчали, но на этот раз каждый думал о своем будущем.
– А ты? Не передумал с летней стажировкой в Министерстве? – улыбаясь поинтересовался Скорпиус.
– Нет, вот только не уверен, что хочу пойти по стопам папы и стать мракоборцем. Как тебе «Сектор борьбы с неправомерным использованием магии»?
Скорпиус прыснул и уставился на друга, поднимая при этом одну бровь:
– Будешь ограничивать волшебство таких же шалопаев, какими были мы? Нет, друг. Мракоборцы ждут нас. Куда я, туда и ты! Помнишь, как мы обещали это друг другу семь лет назад? – улыбнулся блондин.
– Ты прав,- улыбнулся Альбус, вспоминая двух одинадцатилетних храбрых мальчишек, которые всю жизнь мечтали об этой работе, – статика не для меня. Нужно выбирать, а времени не так много, – только он сказал это – огромные часы Хогвартса начали свой громкий бой. Скорпиус резко повернул голову в сторону друга и округлил глаза.
– Уже семь? Я – покойник! – он резко встал на ноги и поправил свою аккуратно выглаженную одежду.
– Что случилось? – Улыбнулся Альбус, – кто собирается тебя убить?
– Твоя сестра. Разве что мне за тридцать секунд удастся очутиться у центрального входа в школу.
После этих слов Скорпиус замер. Альбус сразу понял, что тот принимает последнюю попытку спасти себе жизнь и сделать не реальное – трансгрессировать в Хогвартсе. Постояв так еще пару секунд он, под смех лучшего друга, рванул с места.