Наше дело — табак

Рясной Илья

Через неделю должны были состояться торжества, посвященные годовщине избрания главы кумаринской администрации. И на этот праздник шамилевцы денег решили не жалеть. Благо все расходы, вложенные и в избирательную кампанию, и в предвыборные и последующие массовые народные пьянки, окупились с лихвой.

– Теперь главное, Шамиль Идрисович, - доложил Гутман.
– Звонили из администрации губернатора... Определена дата торгов за квоты. Двадцатого числа.

– Так...
– Шамиль что-то прикинул мысленно и удовлетворенно

улыбнулся. До этого времени надо многое успеть. Крылышки кое-кому подрезать, а, Интеллигент?

– Успеем. Если не будет неожиданностей. Зазвонил сотовый телефон.

– Слушаю, Зайнутдинов, - произнес Шамиль.

– Шамиль, - послышался голос одного из ближайших помощников табачного короля.
– Тут наш человек звонил... Ну, ты понимаешь, кто, да... На "Титан" налет намечается.

– Какой налет?

– УБОП с розыском.

– Неймется тварям... Там что-то нас может коснуться?

– Не знаю.

– И кто это в ментовке удумал - "Титан" бомбить?
– прошипел Шамиль.

– Наверное, Ушаков со своими шакалами.

– Нет, ну долго они еще будут кровь нам портить, а?

– Пока живы.

– Надо начинать их придавливать, а?
– задумчиво спросил Шамиль.

– Давно пора.

– Ладно.
– Шамиль выключил сотовый, бросил его с размаху на стол, так что тот проехался по полированной крышке и остановился в сантиметре от края. Головная боль вернулась снова.

– Сявки, - в сердцах бросил он.
– Ох, не вовремя. Как же не вовремя...

Глава 3 ДОСЬЕ НА ЖЕН

Налет на "Титан" имел несколько последствий. Перво-наперво информация подтвердилась - в гараже заместителя директора частного охранного предприятия оперативников терпеливо дожидался ящик с семью килограммами двумястами граммами тротила - восемнадцать четырехсотграммовых тротиловых шашек. Шестаков, естественно, от богатого запаса взрывчатых веществ упорно открещивался, упирая на подлую провокацию со стороны милиции, а адвокаты уже обивали пороги судов, подмазывая долларами честных независимых судей, дабы изменить меру пресечения, но пока атаки эти Ушакову удавалось отбивать.

Самое любопытное в этой ситуации было - почему прямо перед шмоном заместитель директора "Титана" успел умотать с работы, прихватив наиболее конфиденциальные документы, которые могли свидетельствовать о не всегда законной деятельности ЧОПа. На этот вопрос сам Шестаков объяснения давал путаные - вроде того, что захотелось покататься на новенькой машине по городу. Но у деловых людей подобные желания сами по себе не возникают. А возникают они, как правило, когда добрый дядя в погонах пришлет добрую весточку. Добрых дядь последние годы в милиции становится все больше.

Загадка разрешилась быстро и самым неожиданным образом. Техническим службам УВД удалось проконтролировать звонок на сотовый телефон Шестакова. Открытым

текстом осведомитель заявил, что оперативная группа уже в дороге и пора делать ноги.

Выяснить, кто звонил, удалось без труда.

– Как он нам говорил? ФБР своих мафиози по тридцать лет разрабатывает, взъярился Гринев.

– По тридцать, - кивнул Ушаков.

– Разработчик хренов. Сволочь. Я бы ему своими руками пасть его поганую порвал. Не, ну свой, но хуже голубого какого-то запущенного. Сволочь!
– Гринев не мог успокоиться.

– Конечно, сволочь.

– И что с ним теперь делать? Расстрелять во дворе УВД?

– Не дадут.

– Я бы расстрелял.

– Я знаю.

Давно доходили смутные слухи, что у начальника отдела по борьбе с бандитизмом УБОПа Гурина, можно сказать, правой руки начальника Управления, какие-то внеслужебные отношения с предводителями полесской братвы. Но они списывались на то, что оперу приходится общаться все больше не с учеными и артистами, а именно с братвой. Ушаков, несмотря ни на что, все-таки думал, что отдел по бандитизму действительно собирается бороться с бандитизмом. Но этот телефонный звонок окончательно поставил все на свои места.

На совещании у начальника УВД, куда Гурина позвали для разбирательства, тот держался нагло, с подчеркнутым цинизмом, как прожженный урка, все его ответы сводились к одному - докажите. Ему оставалось для полноты картины заявить, что отказывается говорить без адвоката.

– У меня два ордена за борьбу с преступностью, - заявил мздоимец.

– Ну да, - кивнул Ушаков. У него до сих пор саднило живот в том месте, куда впечаталась брошенная Пробитым граната "Ф-1". За свою жизнь он так и не удостоился ни одного ордена и прекрасно знал, как эти ордена порой получают.

– Вот что, - ударил ладонью по столу начальник УВД.
– Вы тут обиженного из себя не стройте. Если будет расследование по всем правилам, объяснить, чем для вас оно кончится?.. Я жду рапорта об увольнении.

– Прям сейчас?
– саркастически осведомился Гурин.

– Прямо сейчас... Больше такого предлагать не буду. Или все пойдет как положено - через прокуратуру.

Гурин немножко опал лицом после этих слов. И вскоре рапорт лег на стол. Одним врагом стало в системе МВД меньше.

Самым важным для Ушакова было содержимое одного из досье, находившегося в коробке заместителя директора "Титана". По большей части в папках были материалы наружного наблюдения, которым сотрудники "Титана" баловались без всякого зазрения совести, тем самым попирая закон. Некоторые материалы касались табачных деятелей. Начальника уголовного розыска заинтересовал примечательный факт - умельцы из "Титана" следили за Инессой Глушко.

– И как ты объяснишь это?
– спросил начальник уголовного розыска у Шестакова.