Наши крылья растут вместе
Шрифт:
– Ты проиграешь, - произнес он, - сдавайся уже.
Она начала царапать стол ногтями и его рука, накрыла ее ладонь:
– Ты испортишь новый стол. Мухаммед тебе этого не простит.
Отлично. Теперь он ее касался, просто чудовищно врываясь в ее пространство и отлично поселившись там. Но раз он уже там и если его бесит царапанье стола, то она другой рукой будет делать тоже самое. Оливия ногтями левой руки провела по столу, слегка поморщившись и тут же его правая ладонь прихлопнула ее руку.
Что еще ей придумать? Он уже приложил силу, давя ей на кисти рук и привстал со стула, облокачиваясь
– Я дико извиняюсь, - голос Патрика заставил тут же обоих посмотреть в его сторону.
– Не мог дозвониться до салона. Видимо, что-то со связью.
Даниэль тут же убрал руки, давая свободу Оливии и она выдохнула, закрыв наконец-то глаза и садясь на стул. Казалось, что она пробежала кросс в несколько километров, ее мышцы расслабились только сейчас, а сердце наконец начало стучать в дважды сильнее.
Патрик непонимающе смотрел на них, забыв зачем сюда пришел, его мозг не мог понять, что за картину он только что увидел.
– Ты оставил кабину?
– Повысил голос Даниэль.
– Капитан Дюпре хочет с тобой переговорить.
Даниэль быстро прошел к лестнице и спустился вниз. Какого черта эта девушка проникла в его мозг, подчиняя себе? Он напрочь забыл про работу.
Патрик пошел вслед за капитаном, напоследок оглянувшись на Оливию и как только он скрылся, она закрыла глаза руками, пряча их в темноту. Все проиграли. Или нет. Патрик спас ее от проигрыша. Приди он на пару секунд позже... Как хорошо, что он пришел раньше. Она даже думать не хотела, что было в голове Даниэля.
Сев в свое кресло, Даниэль сразу одел наушники. Сейчас он был зол и не мог понять на кого больше: на Патрика, что оставил кабину без присмотра? На Дюпре, что так не вовремя позвонил? На Оливию, которая начала первая смотреть ему в глаза, парализуя его сознание? Или на себя, потому что поддался минутной слабости, бросив капитанское кресло? Даниэль прекрасно знал, кто всему виной, но он не хотел в это верить. Его мозг отказывался понимать свои действия. Он ошибся дважды за раз. Оставил Патрика одного без связи в салоне. Даниэль понял, что связи нет, когда сумасшедшая девчонка запыхавшись прибежала к нему в кабину. Она звонила ему много раз, но он не слышал. Именно тогда он понял, что связи с верхним салоном нет. Это была первый сюрприз нового самолета, и он надеялся, что этот сюрприз единственный.
– Извини, что накричал на тебя, - произнес Даниэль рядом сидящему второму пилоту, - я сам виноват, что оставил тебя.
Патрик, принимая извинения, все еще боялся вставить слово. Он так и не понял, что видел. Он уже ничего не понимал.
Оливия зашла в кабину так тихо, что Даниэль ее не заметил, обращаясь по связи к капитану Дюпре. Она подошла к Патрику, ставя поднос с едой:
– Прости, что с опозданием, я снова разогрела.
Они оба просили прощения. Они оба чувствовали себя виноватыми перед ним. Они оба просто забыли
Патрик вздохнул, беря тарелку с едой. Он понял, что ему нет места среди этих двоих. Он пригласил Оливию на свидание, и она почти согласилась. Ведь ни этого ли хотел Даниэль? Так почему он несколько минут назад видел то, что противоречило этому желанию? Она навязывалась капитану? Но глаза Патрика не врали. Он увидел другую картину. Они оба прекрасно проводили время друг с другом. И никто среди них не был против.
Поговорив с Дюпре, Даниэль задумался. Его мозг вновь заработал в нужном направлении, решая сложную задачу посадки. Лететь еще оставалось три часа, и он больше не уйдет из своего кресла.
Три часа тянулись бесконечно, Оливия устала ходить по салону в полном одиночестве. Но она боялась зайти в кабину к пилотам, каждые сорок минут лишь тихо заглядывая к ним. Но она надеялась, что Даниэль разрешит ей сидеть рядом с ними при посадке. А если нет, то она не расстроится- видеть его было странно неловко. Наверно перед Патриком, ведь наверняка он подумал бог знает, что.
За двадцать минут до посадки, Патрик по просьбе Даниэля сам пришел к ней:
– Скоро посадка.
Она молча кивнула, направляясь в кабину пилотов и сев на заднее кресло пристегнулась ремнем безопасности, мельком бросив взгляд на капитана. Он не обернулся к ней, и она почувствовала его нервозность.
Посадка- самая сложная процедура полета, но сейчас им надо было не просто сесть, вернее не сесть вовсе, а низко пролететь и резко развернуться, поднимаясь в небо. Сложная задача даже для Дюпре и Ларсена, они сразу отказались от нее. Оливия поежилась, закусив нижнюю губу, понимая, что она накрашена помадой. Еще за час она привела себя в порядок, расчесавшись и поправив макияж. По прилету их будут снимать на камеры, она должна выглядеть достойно.
– Проходим эшелон 220, снижаемся до 170, - произнес Даниэль диспетчеру.
– Вижу вас, снижайтесь до эшелона 130. Работайте с «Подходом». До свидания.
Тут же Патрик настроил нужную частоту, и Даниэль вновь заговорил:
– Добрый вечер «Подход Дубай», это Arabia Airline борт 0-0-2, снижаемся до 130.
– Добрый вечер, снижайтесь до 110.
Оливия ощущала снижение самолета, она просто вросла в кресло, руками держась за ремень безопасности и пытаясь не смотреть на работу пилотов. Но это плохо получалось, они отвлекали ее от ощущений посадки и вида в окне. Ее мозг рисовал картину того, как три гиганта пролетят вместе на близком расстоянии совсем близко к земле:
– Заход начинаем с 5000 тысяч футов. За 12 миль до взлетной полосы идет глиссада с углом наклона 3 градуса, - Патрик обратился к капитану и тут же вновь на связь вышел диспетчер:
– Борт 0-0-2, Снижайтесь до высоты 6000 футов. Давление - 1031. Работайте с «Посадкой». Удачи.
Рука Даниэля находилась на рычаге управления. Он отдал приказ на отключения автопилота и взял самолет полностью под свой контроль. Одновременно связываясь с двумя другими бортами, они вместе искали скорость, стараясь выровнять самолеты на заданной высоте.