Наши ножи
Шрифт:
— Ага! — захихикали мальчики. — Может как лошадь.
— Фууууу.
— Хорошо, что мы дома, — сказал Бальтазар, перед тем как уснуть. — Здесь мы главные.
— Мама говорила, что здесь нас никто не обидит, — пробубнил Рогар.
— Ага. Теперь и папа вернулся.
— Да, — сонно согласился с братом брат, и уснул.
А Бальтазар еще долго воображал себе волшебные стрелы, драконов и Черного лорда. Черного как уголь.
====== Семья ======
— Так и будешь там стоять?
Цирюльник наконец-то закончил с его щетиной, пряча лезвие в тряпку, и, улучив
— Я тебя вижу, — раскрыл личность своего преследователя мужчина, и мальчик не сразу, но вышел из своего укрытия. Это был Бальтазар, виновато склонивший голову.
Он ведь старался быть тихим как мышка. Даже дышал через раз, но, видимо, ему это не помогло. Он оплошал. Старший сын бастарда долго стоял при входе, ожидая, что его прогонят, однако отец ничего не сказал. Молчун Уили-Билли, которому доверили бритье Черного лорда, улыбнулся, и Бальтазара это немного приободрило. Крадясь на цыпочках, мальчик прошел в комнату.
От низкой кадки шел пар. Вода начинала остывать, и оголенный по пояс Рамси смывал с себя последние остатки войны, предоставляя на обозрение сыну шрамы на теле, оставленные в том числе его собаками. Билл тихо сложил бритвенные принадлежности в кожаный футляр, подал хозяину полотенце и после шутки милорда удалился, оставив родителя наедине с его отпрыском.
На невысокой лавке лежали новая одежда отца и легкий шерстяной плащ, украшенный мехом и эмблемой дома Болтонов. Мальчонка протянул свою руку и провел пальцем по иксообразному кресту, однако, увидев рядом походные лохмотья Черного лорда, тут же переключился на них, завороженно пытаясь подметить каждую дырку, каждое пятнышко, оставленные никак иначе как белыми ходоками. Вытирая распаренный подбородок, Рамси направился за обновкой, и Бальтазар отступил на несколько шагов назад, едва не упав.
Пока старший лорд Болтон одевался, мальчик неустанно смотрел на него, стараясь даже не моргать. Такое внимание было странным, непривычным. Рамси чувствовал себя немного неловко, хоть такого человека, как он мало что могло смутить. Бастард посмотрел на сына. Думал как-нибудь напугать, но мальчуган уж слишком довольно улыбнулся, и Лорд Болтон, позабыв о задумке, прищурился, приглядываясь к сыну как следует.
Бальтазар. Бальтазар был вылитый Рамси. Нужно было быть слепым, чтобы не увидеть этого поразительного сходства. Пронзительные голубые глаза ему достались не от матери и глядели также дико, как глаза бастарда. Из-под аккуратно подстриженной шапки волос топорщились бастардские уши, да и широкий подбородок был явно отцовским. Опаленная в бою шевелюра Рамси теперь была короче и аккуратней, и потому сходство их только усиливалось.
— Я… Я — твой сын, — сказал мальчик, словно опасаясь, что Черный лорд забыл кто он такой.
— Да. Я знаю, — ухмыльнулся мужчина. — Мы с тобой уже виделись. Давно еще.
— Правда?
— Твоя матушка привозила тебя, когда ты только родился.
— В лагерь? К тебе? — не верил маленький мальчик своему счастью. Оказывается, они уже были знакомы, хоть сам Бальтазар мало, что помнил.
Да. За неделю до той ужасной ночи, длинной и страшной, на свой страх и риск
Странное ощущение. Лорд Дредфорта помнил, как взял некогда своего сводного брата на руки, чтобы почувствовать в нем что-то болтоновское, но в нем была лишь фреевская тупость, и он без каких-либо угрызений совести скормил его собакам. Теперь все было иначе. От его сына по-особенному пахло молоком и кровью. От него шел Болтоновский дух, и счастливого папочку, не страдавшего прежде желанием отцовства, переполняла гордость от самого себя. Рамси Сноу, узаконенный болтоновский бастард, поимевший в жены самую настоящую леди, родил самого настоящего лорда, наследника Дредфорта, а может… и Винтерфелла.
— Весь в отца! — довольно хмыкнул тогда лорд Болтон, развернув бархатное одеяльце, чтобы осмотреть сына ниже пояса. Опасавшаяся неведомо чего Санса вздохнула с облегчением — смотрины прошли удачно. — Как его зовут?
— Думала… Бальтазар.
— Вычурное имечко.
— Я читала хроники дома, — тихо говорила она, понимая, что ребенка Рамси Болтона Эддардом или Роббом назвать никак не может. — Его тезка освежевал столько людей, что хватило на целый шатер. Думала, тебе понравится.
Да. После такого предисловия задумку жены Рамси оценил по достоинству, шепотом повторив заветное имя.
Ребенок внимательно смотрел на него, выпучивая еще молочные глаза, выбрасывал розовенькие кулачки в стороны, а отец принюхивался к своему младенцу и расстался с ним лишь тогда, когда его нужно было кормить.
— Я просил тебя найти кормилицу. Грудь обвиснет, а мне не нужна некрасивая жена… С обвисшей грудью.
— На первое время, — ответила тогда Санса, и бастард согласился. Его жена была Болтоном, как ни крути, и он очень надеялся, что его первенец всосет через ее молоко всю эту Болтоновскую сущность.
— Не думал, что ты приедешь.
— Если что-то случится… — конфузилась миледи, чувствуя мужские руки на плечах. — Вдруг он что-то запомнит…
— Ну, разумеется.
Запомнил Бальтазар что-то или нет, но Рамси помнил четко. Трахался он тогда, как в последний раз, отвлекаясь лишь на военные приготовления, и в Орлиное гнездо в своем чреве Санса привезла еще одно болтоновское семя. Приятная неожиданность, связавшая их еще больше.
— Ты уходишь? — прервал отцовские мысли о прошлом Бальтазар.
— Я проголодался. Ты завтракал? — не прикрываясь, зевнул бастард на отрицательное мотание сына. — Можешь пойти со мной.
— Да? — не верил своему счастью мальчик, но второго приглашения не последовало. Накинув плащ на плечи, бастард быстро шел на выход, и, поторопившись, за ним бежал безумно счастливый ребенок, улыбавшийся так широко, как только мог.
Слуги только закончили уборку в обеденном зале. Трехдневный пир удался на славу, и замок только сейчас стал приходить в себя, избавляясь от тяжелого похмелья. Увидев лорда, служанка низко поклонилась и вместе с приказом принести чего-нибудь съестного отправилась на кухню. Скоро на столе оказались молоко и хлеб, а еще большая тарелка с отварными ломтями говядины — остатки великого пира.