Наши уже не придут 3
Шрифт:
На столах много вина, водки и виски, несмотря на то, что ещё 17 января этого года вступила в силу 18 поправка к Конституции США, запрещающая производство, продажу и даже транспортировку алкогольных напитков.
Население Штатов восприняло происходящее очень болезненно, но поделать ничего не могло — это уже в Конституции.
Естественно, пить от этого никто не перестал, но доставать алкоголь стало гораздо труднее.
Несколько месяцев все держались на имеющихся запасах, а потом стало совсем кисло…
Впрочем, Курчевский и его окружение
Поэтому у Леонида в его доме полный подвал различного алкоголя, причём немалая его часть относится к очень дорогим сортам.
Мария Константиновна тоже сделала изрядные запасы и имеет источник их пополнения — ей нужно чем-то поить всех этих прихлебателей, составляющих её свиту…
В целом, Леонид относился к этим крутящимся вокруг неё офицерам без осуждения, хотя презирал их за то, что они трусливо бежали из России. Сам он тут, в США, по заданию, а так бы он ни за что, но вот они — они сбежали.
Пресса сообщает, что у Советской России дела идут не очень, раз она распродаёт оружие и боеприпасы, оставшиеся от старого режима. И это факт — распродаёт.
С другой стороны, есть сведения, что это всё нужно для индустриализации, которая обходится очень и очень дорого.
Американское общество, судя по тому, что слышал Леонид, имеет однозначное мнение — всё это в России ненадолго, потому что режим непонятных личностей не сможет удержаться у власти.
«Что-то мне так не кажется…» — подумал Курчевский. — «Аркадий Петрович не похож на человека, который не знает, что делает. Он знает».
— Подышать мне надо… — изрекла Марфа Кирилловна. — И тебе, Пахом Александрович. И тебе, Леонид Васильевич.
Курчевский понял, что будет какой-то приватный разговор о деле, поэтому встал из-за стола и направился к выходу на балкон.
Остальные участники званого ужина продолжали есть, пить и вести беседы ни о чём, а вот Бочкарёва, Семёнов и Курчевский вышли на балкон, где расселись за небольшим плетёным столиком.
— Нужно поговорить о том, что будем делать дальше… — заговорила Марфа Кирилловна.
— Ага, нужно, — кивнул Пахом Александрович.
— Я готов, — Леонид достал из кармана пиджака сигареты и спички.
— То, что ты сторговался с властями — это очень хорошо, — произнесла Марфа Кирилловна. — Теперь ты не последний человек для американских власть имущих. Этим нужно пользоваться. Мы помогли тебе, а теперь ты помоги нам.
— Как именно? — уточнил Курчевский.
— Нам нужен контракт на снабжение армии сухими пайками, — произнёс Пахом Александрович. — Участвовать будет наша с тобой пищевая фабрика, поэтому ты тоже очень хорошо покормишься с этого.
— Да мы и так выиграем конкурс! — ответил на это Леонид.
Разрабатываемый «железный рацион» (1) сильно отличался от всех доступных на рынке аналогов. Предусмотрена маленькая плитка для разогрева на сухом горючем, есть одноразовые
В принципе, чтобы съесть этот рацион, не нужно вообще ничего, кроме консервного ножа…
Такого нет больше ни у кого на рынке.
— Не веди себя как дитя малое, — поморщился Семёнов. — Ты будто не знаешь, как это делается. К этой сиське уже очередь стоит из сосунков. Нужно что-то очень серьёзное, чтобы обойти всех.
— Поэтому тебе нужно сделать так, чтобы мы с Пахомом стали вхожи в начальственные кабинеты, — произнесла Бочкарёва. — Ты уже одной ногой там — не опростоволосься и проведи нас. И, как верно сказал Пахом, ты с этого тоже покормишься.
— Меня уговаривать не надо, — улыбнулся Леонид.
*8 ноября 1920 года*
— … квадрат Г17! — выкрикнул Удальский. — Накатом до Д16!
— Принято, «Баркас»! — ответил связист артиллерийской батареи.
Радиостанций в войсках стало больше, но их всё ещё не хватает на всех, поэтому связь осуществляется через протягиваемые провода. Промышленность работает изо всех сил и нехватка, постепенно, устраняется, но Удальскому хотелось бы, чтобы эта проблема решалась побыстрее — он собственной кожей ощущал, что их сильно сковывает нехватка связи…
— Скоро катушка закончится, — предупредил радист. — Надо будет остановиться и примотать вторую.
Загрохотала артиллерия и где-то впереди начали разрываться снаряды.
— Отправляйте эвакуационную команду! — приказал Бронислав. — Поддержать их огнём!
К подбитому «Фиату-Ижорскому», одному из последних в Красной Армии, пошла эвакуационная команда, которую сразу же начали прикрывать пулемётами и пушками стоящие на фоне броневики.
Танк Марк I, его подбивший, уже стоит в пятне выжженной земли и коптит небо чёрным дымом, а вокруг него лежат вражеские танкисты.
Жестокая битва за пашню, что лежит близ города Гарволина, уже прошла свою кульминационную фазу. Поляки решили, что лучше за неё не держаться, поэтому уже начали потихоньку отходить в город. Только делают они это постепенно, сражаясь за каждую лесопосадку.
1-й гвардейский механизированный корпус сейчас разделён на две неравные части. Первая часть, под командованием гвардии полковника Шапошникова, занимается охватом Кракова, а вторая часть, под командованием гвардии полковника Бурцева, выжимает поляков к Висле.
Удальский во второй группе, с меньшей частью механизированного корпуса.
Стрелковые дивизии слегка отстают, но идут по флангам, а кавалерийские полки заходят в оперативно образуемые прорывы. Всё, как всегда.
В позиционную тягомотину поляки всё скатить не сумели, хоть и очень старались, поэтому идёт манёвренная война, с изредка образующимися окружениями вражеских частей — инициатива полностью в руках РККА.