Насилие над разумом
Шрифт:
Поскольку в организме человека есть множество органов, он может продемонстрировать огромное разнообразие своих физических и эмоциональных реакций на внешние и внутренние угрозы. Психосоматическая медицина различает различные типы характеров, в зависимости то того, какие органы реагируют на внешнее напряжение или опасность. Есть язвенный, астматический, колитический и сердечно-сосудистый типы характеров. Каждый из этих типов показывает различную реакцию на одну и ту же битву — битву со страхом. Чувства социального напряжения могут быть выражены через различные органические болезни. При остром испуге, однако, определенные органы тела реагируют чаще, чем другие. Как мы видели в предыдущем примере, потребность в частом мочеиспускании — это почти универсальная реакция на испуг. "Расстройство желудка", это еще одна почти универсальная реакция на страх.
Во время
При лечении отчаявшихся солдат во время последней войны, психиатры потратили время, чтобы дать объяснения этим разнообразным опасным реакциям. Так как жертвы стали понимать свои реакции и видеть, насколько они были распространены, они сделали первый и самый важный шаг к своему выздоровлению. Им больше не надо было бояться своих страхов; они больше не дрожали в оцепенении. Для них было важно узнать то, что опустило их до уровня беспомощных детей и было частью универсальной формы защитного поведения. Поскольку они это поняли, они стали меньше пугаться и стыдиться своих персональных страхов. Они узнали, что их тела реагировали также как и многие другие, они смогли снова спокойно и с лучшим контролем заниматься своими обязанностями. Стойкость и находчивость зависят от самопознания также, как они зависят от помощи и поддержки других людей.
В периоды стресса и бедствий, люди начинают искать уязвимые точки и слабые места у своих друзей и врагов. Эта проверка идет постоянно во время обычной войны, но это также происходит и во время холодной войны. Холодная война оказывает непрерывное давление на человеческое воображение и психическую силу духа, являясь причиной многих реакций своеобразного побега или физических реакций.
Каждый раз, когда человеку противостоят страх и опасность, он должен сделать выбор: Откажет ли он себе в несдержанной ярости? Должен ли он сконцентрироваться на самозащите? И будет ли он выполнять свои обязанности? Реакции страха мы описали как первоначальный импульс самозащиты (возможно, что и ошибочный), который может прорваться через все наши цивилизованные барьеры. Только грамотная и сознательная внутренняя и внешняя готовность к опасности, может дать человеку силу сдерживать эти реакции. Обучение начинается в самой глубине семьи и поддерживается на примере мирного, свободного сообщества. Это первые учителя в постоянном сражении между внутренним страхом и внешней опасностью.
Тем, кто рискует попасть под промывку мозгов, можно помочь, просто знакомя их с фактами. У предвидения есть частичная защитная функция и это относится к лучшей безопасности, которую мы можем им дать. Оно устраняет ослабляющее влияние тревожного и мистического ожидания. С его помощью, их психическая восприимчивость содействует с врожденной внутренней силой, с примером хорошего воспитания, с задачами и перспективами, которые общество ставит перед ними.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
НЕЗАМЕТНОЕ ПРИНУЖДЕНИЕ
В ходе наших исследований касающихся управления мыслями, духовного убийства и промывки мозгов, стало яснее, что нужно уделять больше внимания средствам которые вызывают внутреннюю готовность для психического подчинения. Личное развитие и различные культурные влияния могут незаметно сделать человека более уязвимым для внушения и идеологической атаки. В третьей части я призываю читателя обратить внимание на медленное вторжение в наше сознание с помощью технологий и бюрократии, а также, как специальные формы предрассудков
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
РЕБЕНОК - ОТЕЦ ЧЕЛОВЕКА
Настало время, чтобы спросить себя, если возможно, есть ли что-то в нашем собственном росте и развитии, что может сделать нас более уязвимыми для психического вторжения и окончательной промывки мозгов. Есть ли к примеру, у нас, специальные потребности в принуждении? Что говорится ребенку и чему его учат, чтобы удерживать его в духовном подчинении в своей среде?
Это важные вопросы и они потребовали бы полного философского и педагогического исследования. Тем не менее, практически, мы можем ограничить наш внимание двумя различным сферами развития: влияние родителей и влияние определенных социальных привычек. Последние уже были исследованы во второй части этой книги. Более того, я должен повторить это в своём исследовании, что все кто обучены по правилам слишком строгого повиновения и послушания, легче ломаются под давлением. Во время Второй мировой войны, когда допрашивали взятых в плен так называемых офицеров СС, они с готовностью открывали свои военные тайны. Прожив в течение многих лет под тоталитарным управлением, они были так же послушны новым командующим голосам. Иногда нам надо было только подражать громкому голосу их хозяев и они были готовы обменять своего бывшего босса на нового. Для них, каждая команда стала автоматическим включателем приспособления к очередному повиновению.
Когда мы в нашей стране имели дело с членами коммунистической партии, у нас был сравнимый опыт: члены партии были политически послушны и моментально изменили свою тормозящую партийную стратегию на противоположную тактику, когда Москва приказала им это сделать.
Как развиваются тоталитаристы
Большое внимание уделяется различным психологическим мотивациям, ведущим к политическому экстремизму и тоталитарному мышлению у мужчин и женщин, выросших в демократической атмосфере, но кто добровольно принял решение связать себя с некоторой тоталитарной идеологией. Психологи, которые входят в контакт с тоталитарным поведением, знают, что те, кто под их влиянием легко с ними соглашается, в общем и целом, в свободных демократических странах выбирает тоталитаризм почти всегда в соответствии с внутренним индивидуальным фактором разочарования. Обычно это не является ни бедностью, ни социальным идеализмом, который делает человека тоталитаристом, а главным образом - внутренними факторами, такими как чрезвычайная покорность и мазохизм, с одной стороны или жажда к власти с другой. Неразрешенная детская ревность тоже играет роль; я проверял нескольких сотрудничавших с нацистами людей, чье политическое поведение было в некоторой степени мотивировано тем, что они были старшими в семье и не могли выдержать конкуренцию со своими младшими братьями. Все эти факторы помогают объяснить почему тоталитаристы повсюду могут использовать пропаганду насилия, злоупотребление ненавистью, вражду, расизм и политическую ярость. Они знают, что околдовывать людей можно только игрой на этих незрелых чувствах лишения и неудовлетворенности.
В своих экспериментах я был поражен, увидев насколько в целом нереалистичны основания для политического выбора. Я редко находил человека, который сделал свой выбор политической партии, демократической или тоталитарной — с помощью принципа изучения и сравнения. Слишком часто, выбор политического предпочтения человека определялся апатией, семейной традицией, расчетом на финансовую выгоду или другими неподходящими факторами. Отсутствие рациональной мотивации может сделать людей более восприимчивыми к тоталитарному обольщению даже в демократическом сообществе. К примеру, я очень ясно помню голландского врача, с которым ходил в медицинскую школу. Он влюбился дочь коммуниста и в конечном счете женился на ней. Сначала он был взволнован конфликтом между его принципами и его любимой, но постепенно сдался этим принципами и стал выравнивать свой политический курс.