Наследие чародея

Зеттел Сара

— Как вы сюда попали? Ведь дворец защищен!

Мантия из перьев слегка колыхнулась — наверное, от сквозняка.

— Ты дал мне обещание, — неторопливо начал карлик. — Более того, я спас тебе жизнь, так что ты вдвойне у меня в долгу.

Бриджит хотела было спросить, когда и как это произошло, но вовремя прикусила язык: оборотень еще не закончил. Он моргнул чересчур круглыми глазами и продолжал:

— Если ты окажешься в Земле Смерти и Духов, Лисица с тобой расправится.

Сакра тревожно глянул в окно и покачал головой:

— Спасибо

за заботу, но будь что будет. Я не могу оставить Феникса императрице.

Человечек наклонил голову в одну сторону, потом в другую:

— Боюсь, у тебя нет шансов.

— Не можете же вы мне запретить? — В голосе Сакры послышалась угроза.

— О-о, — протянул карлик, — еще как. Пока твой долг не отдан, я не могу позволить тебе погибнуть.

Не в силах больше сдерживаться, Бриджит выступила вперед и встала рядом с Сакрой:

— Кто-нибудь объяснит мне, что тут вообще происходит?

Сакра не ответил. Карлик-ворон ухмыльнулся, и Бриджит с отвращением заметила, что на его розовом нёбе отсутствуют зубы.

— Твой колдун пролил кровь детей Лисицы, — сказал оборотень. — И она мечтает о мести. Земли Смерти и Духов для нее — дом родной. Там от нее не укроешься. Если она поймает его в пределах своих владений, то убьет. Вот так все просто. — Развел он руками.

Кровь детей Лисицы… Лисья нора и три человека с гниющими ранами…

— Но ведь они живы! — вскричала Бриджит. — Я их вылечила!

— Ты?! — воскликнул Сакра. — Но как…

— То, что они живы, не имеет никакого значения. — Карлик-ворон втянул голову в плечи. — Точно так же, как то, каким образом их вылечили. Важно одно: им причинили жестокую боль, и сделал это он.

Бриджит открыла было рот, чтобы возразить, но Сакра знаком приказал ей молчать. Бриджит так резко захлопнула челюсти, что щелкнули зубы. Нет, это какое-то недоразумение! Лисица хочет отомстить обидчику своих детей, хотя они живы и здоровы… Это же бред!

И тем не менее это правда. Сакру охватила дрожь, щеки его запали, голос звучал глухо:

— Сударь, умоляю вас! Я должен попытаться!

Карлик покачал головой:

— Нет.

— Почему вы так поступаете?!

Карлик-ворон резким птичьим движением склонил голову набок.

— Может, потому что имею право. — Он пожал плечами, взъерошив перья своей накидки. — А может, потому что ты мне нравишься, колдун.

— Но я не могу позволить даме отправиться туда одной!

— А и не нужно. Они, должно быть, сами скоро вернутся. Подождите здесь.

— Нет, — возразила Бриджит. — Лично я ждать не могу. Мы ведь не знаем, чем она там занимается. Может случиться все что угодно. У меня там… кое-какие родственники. По материнской линии. Не могу же я их бросить…

— Назови свою цену, — тихо промолвил Сакра. — Не заставляй меня отпускать ее одну.

Карлик изобразил гримасу сожаления.

— Не теперь, колдун. — сказал он. — Ты не сможешь улизнуть из лап Лисицы. Уговоры на нее не подействуют, а мне вовсе не улыбается, чтобы ты умер, не исполнив обещания.

Я не обязан перед тобой оправдываться, ведь это ты мой должник, но все же скажу: я не мешаю, я спасаю тебя.

Горящие поля, холодные очаги… А еще дома в Истбэе. Мужчины, женщины, дети, греющиеся возле печей… Все это моментально пронеслось в голове у Бриджит, и она решительно подступила к карлику, кивнув на Сакру:

— Чем я могу выкупить его долг?

— Не надо, Бриджит. — Сакра тронул ее за руку. — Ты не понимаешь.

Она не обратила на него внимания:

— Я спрашиваю, чем?

Человечек улыбнулся беззубой улыбкой.

— Этот вопрос делает вам честь, сударыня. — Он одобрительно кивнул. — Однако я не собираюсь ничего продавать. Сейчас. Может, в другой раз.

Плотная, почти осязаемая тишина заполнила комнату. Казалось, что даже пламя в жаровне сгибается под ее тяжестью. Бриджит взяла себя в руки и сделала глубокий вдох.

— Значит, обсудим это, когда я вернусь. Мне пора.

— Бриджит, не делай этого!

— Перестань. С тех пор как Калами вторгся в мою жизнь, мне все указывают — что я должна делать, а что не должна. Честно говоря, мне это уже осточертело.

С каждым словом решимость Бриджит крепла.

— Если бы речь шла лишь о том, что кто-то проник в мой дом, я бы не стала связываться. Пусть зимуют на здоровье. Но пойми, даже самое малое зло Жар-птицы обернется многими бедами. Ведь это не просто дом, это маяк. Если он будет разрушен… Если Жар-птица спалит его своим пламенем… Вокруг Песчаного острова полно мелей. Без маяка корабли не смогут найти безопасный путь. Хотя, если бы дело было только в этом, я бы еще могла остаться. Но позволить ей причинить зло людям моего мира, когда я могу что-то сделать… Нет, на это я не имею права.

Сакра взял Бриджит за руку:

— Может, именно на это она и надеется? Это может оказаться ловушкой.

Бриджит пожала плечами:

— Ловушкой больше, ловушкой меньше — какая разница?! Медеан и Калами уже давно только тем и занимаются, что заманивают меня в ловушки. Но я тоже не дура, и сил у меня достаточно. — Она расправила плечи и вздернула подбородок, взглянув Сакре в глаза. — Я видела, как тяжело было Калами плести магию в моем мире. Так что Медеан я не боюсь. К тому же теперь мне кое-что известно о собственных возможностях. Твоя задача — найти и вернуть Калами, чтобы он получил по заслугам.

— А если у тебя не получится? — прошептал Сакра.

За этими словами крылось нечто важное, и хотя это нечто влекло Бриджит с неожиданной силой, она запретила себе об этом думать. Не теперь. Не сейчас.

— Ты по-прежнему будешь здесь, с императрицей Анандой, — через силу произнесла она. — Это твой долг…

Сакра серьезно кивнул.

— А мой долг — там… — Бриджит замолчала. Слова сейчас не нужны. — Я скоро вернусь.

Она больше не могла смотреть на Сакру. Даже глядеть на карлика было легче, чем читать то, что написано в этих осенних глазах.