Наследие заводного ключа
Шрифт:
— Позволь мне кое-что тебе показать, — Люсинда поднялась с грацией урождённой герцогини и прошла в угол. Она подняла маленькую рамку и дала её мне.
Я прижала ладонь к груди.
— Это Papa! — протянув руку, я взяла изображение, чтобы присмотреться поближе. Оно было маленьким, но отчётливым. — Он выглядит таким молодым.
Он опустился на одно колено, улыбаясь и держа на ладони маленькую коробочку. Над ней в воздухе парил волчок, не удерживаемый ничем. Милая маленькая девочка со светлыми кудряшками и юный мальчик без одного зуба и с лохматой причёской цеплялись
— Это вы? — спросила я, чувствуя, как нечто удивительное заполняет моё сердце. Девочка на картинке смотрела на моего дедушку точно так же, как я смотрела на него в детстве.
— Да. Это мой шестой день рождения, — призналась она. — Ты была новорождённой. Твоя мама разрешила мне подержать тебя в тот день. Она была щедрой и доброй женщиной. Я сильно скучала по ней, когда она решила воздержаться от нашего круга общения. Я сочувствую твоей утрате. Твой отец тоже был хорошим человеком. Я время от времени видела его и твоего дедушку на собраниях. Я питала нежные чувства к Генри. Как и все дети.
Уилл приблизился, чтобы посмотреть на изображение. Оно представляло собой застывший во времени момент. Интересно, как она была сделана. Таких ферротипов [3] я никогда не встречала.
— Это ваш муж? — спросил Уилл.
Люсинда вздохнула.
— Нет, — она прикусила губу, и её глаза на секунду заметались, как будто подбирая слова. — Он был другом.
— Почему мои родители не хотели, чтобы я знала о Развлекателях? — спросила я, прочистив горло.
3
Тинтайп или ферротипия — ранний фотографический процесс, использующий в качестве фотоматериала металлические пластинки, покрытые тёмным лаком и светочувствительным коллодием.
Люсинда сжала губы.
— Это не просто. Орден — самостоятельная культура, умеющая поглощать людей.
— Что вы имеете в виду? — заговорил Уилл.
— Мы не следуем общепринятым нормам. Возьмём, к примеру, имена. — Люсинда отпила глоток чая. — У Ордена есть определённые правила. Первое правило заключается в том, что ценность человека определяется пределами его ума. Использование вместо титулов имён, данных при крещении, ставит всех Развлекателей в равное интеллектуальное положение. В конце концов, наследуемые земли едва ли сделают мужчину гением, — Люсинда неэлегантно фыркнула.
— Всегда? — сложно было представить, что высокопоставленные мужчины вроде барона отказались бы от формальностей.
— Как правило. Это заставляет мужчин полагаться не на имена их семей, а на свой ум и изобретательность, чтобы заслужить уважение в Ордене, хотя некоторые его члены более упорно ратуют за игру на равном поле, чем другие. И определённые фамилии пользуются большим авторитетом в Ордене, хотя это не имеет ничего общего с аристократией, — Люсинда предложила мне лепёшку, и я охотно взяла её.
— Возьмём, к примеру, Рэтфорда, — продолжила она. — Он редко позволял кому-либо называть его по имени, возможно, потому что оно ему не нравилось, но даже он не посмел бы настаивать, чтобы кто-то внутри Ордена
— Вы одна из Развлекателей? — вопрос Уилла удивил меня, и я чуть не подавилась раскрошившейся во рту лепёшкой.
— Ни одна женщина никогда не выдвигалась в качестве кандидата. Мы являемся лишь частью Общества через связь с нашими мужчинами. Можно сказать, что я была частью Общества с рождения, — тень задумчивой улыбки скользнула по её губам. — Саймон всегда заявлял, что это позор. Однажды он сказал мне, что я изобретательнее, чем он. Но он лгал, конечно же.
— Расскажите мне о соревнованиях, — скорее всего, я никогда не узнаю истинных мотивов, по которым родители не подпускали ко мне Развлекателей, но мне нужно узнать больше. Меня заинтересовали рисунки в книге Саймона.
Люсинда выглядела отрешившейся, словно вспоминала давний заветный праздник.
— Один человек бросал вызов другому. Обычно это что-то причудливое, например, изобрести заводного кролика. Затем человек пытался его сделать. С годами заводной кролик превратился в автоматическую лису для охоты, и в итоге механизмы достигли немыслимого уровня сложности и причудливости. Больше никто не мог сделать такое. Все те, кто был заинтересован участвовать в Развлечениях, на Собрании Ордена внесли предложение разбиться на команды, и каждая команда привносила свои лучшие таланты и ресурсы.
Уилл полностью зашёл в комнату и взял лепёшку, затем отступил на шаг, по-прежнему не желая садиться.
— С какой целью?
Люсинда вздохнула.
— Веселье, вызов… проверка, смогут ли они это сделать. Возможно, присутствовало некоторое давление, чтобы впечатлить женщин Общества. Время от времени размещались одна-две ставки.
Она сделала глоток чая, затем уставилась на жидкость в чашке.
— Мужчины образовывали очень глубокие связи, когда работали вместе над Развлечением. Мастера наслаждались особым покровительством знати, а знать наслаждалась совершенно уникальными курьёзами и выгодными сделками с мастерами. Сыны и дочери Развлекателей склонны были вступать в брак внутри Ордена. Именно поэтому убийства так встревожили всех. Кто бы это ни делал, он убивал собственных братьев.
Я не знала, что сказать. Эта мысль бесконечно тревожила меня. Люсинда накрыла мою руку своей.
— Если твой дедушка нашёл способ скрыться, то это потому, что его вынудили. Эти люди слишком хорошо его знают, — она покачала головой в печальном и бессознательном жесте. — Ни один из нас не знает, кому можно доверять. С момента убийств не было ни одного Собрания Развлекателей. Никто не желает рисковать. Для Генри небезопасно возвращаться, пока убийцу не передадут в руки правосудия.
Подтверждение моего самого великого страха тяжело осело на сердце. Я не знала, что делать дальше. Все что я знала — это то, что я должна распутать эту тайну. Это единственный шанс найти моего дедушку живым или вернуться к какому-либо подобию жизни.