Наследие заводного ключа
Шрифт:
Вмешался Уилл и продолжил её работу, заводя экипаж до тех пор, пока не раздался громкий щелчок, отразившийся эхом в амбаре. Он такой сильный. Я вынуждена признать, что иметь его на нашей стороне было облегчением.
— Принесите ворона, — распорядилась Люсинда. — И привяжите Дейзи сзади.
Уилл и я вылезли наружу, тогда как Люсинда повернула два рулевых колеса. Механические лошади вскинули головы, их идеально круглые ониксовые глаза сверкнули, когда они моргнули. Они толкнулись носами вперёд, и колеса под ними начали вертеться. Я
После того, как экипаж выкатился за ними, я сняла поводья Дейзи с забора и подвела её к задней части. Уилл с кошачьей грацией залез по каменной стене амбара, вскарабкался на гниющую соломенную крышу, затем стянул пока что притихшего ворона с крыши. В любой момент он мог провалиться сквозь неё. Я привязала поводья Дейзи к экипажу и вздрогнула, наблюдая, как он скользит вниз по соломе, спрыгивает на стену, затем вниз на землю. Серьёзно, и он ещё беспокоился из-за моих лодыжек?
— Что? — спросил он, проходя мимо меня и вставая на подножку с вороном, засунутым под руку.
Мальчишки.
Я по привычке подхватила юбку, но потом осознала, что мне уже не нужно поднимать её, взбираясь внутрь. Люсинда села на стульчик, положив руки на рули. Я поборола желание начать щёлкать рычагами и колёсиками просто для того, чтобы посмотреть, что они делают. Зная себя, я бы необратимо испортила механизм своей вознёй.
— Куда едем? — спросила я, концентрируясь на текущей задаче. Люсинда толкнула рычаг вперёд, и серебряные лошади начали движение, поворачивая на северо-запад по деревенской дороге.
— Я не знаю, но карета знает, — сказала Люсинда. — Она создавалась для герцога Чэдвикского, который часто безнадёжно терялся, потому что у него отвратительная память на места. Частью соревнования было создание транспортного средства, которое могло бы хранить в памяти места, где оно находилось. Тумблер записывает каждый поворот, который экипаж совершил в последнюю поездку. Когда вы разворачиваете тумблер, экипаж проделывает дорогу в обратном порядке.
— Удивительно, — пробормотал Уилл. — Так рычаги контролируют скорость?
Люсинда кивнула.
— Да, а этот руль контролирует направление, но нам это пока не нужно. Это на самом деле гениально.
— Это гениально, — я почувствовала, как в груди набухло странное ощущение гордости. Экипаж был фантастичнее всего, что я когда-либо считала реальным, но он реален. Моя семья являлась частью этого.
— Им следовало бы запатентовать это, — Уилл сел на бархатную скамейку, слегка напоминая бедняка, сидевшего на троне короля. — Люди заплатили бы хорошие деньги, чтобы не плыть через лошадиное…
— Уилл, — предупредила я. — Здесь присутствуют леди.
Люсинда рассмеялась.
— Хочешь сесть за руль?
Уилл
Впервые с момента падения в канаву я почувствовала тепло, распространявшееся по телу изнутри. Я очень радовалась, что Уилл поехал с нами.
— Мег?
Вздрогнув, я покачала головой и посмотрела на Люсинду.
— Возможно, тебе следует присесть, — предложила она, запуская руку в сумку и доставая буханку хлеба и кусок сыра. — Кажется, ты неважно себя чувствуешь.
Я присоединилась к ней на скамейке, затем постаралась натянуть порванную юбку на колени, но она не могла прикрыть нижние оборки панталон. Что ж, хотя бы мои чулки немного подсохли, сделавшись менее прозрачными, но я все ещё чувствовала себя обнажённой.
Уилл оглянулся через плечо, затем быстро перевёл взгляд на дорогу. Он смотрел на меня? Почему?
Я скрестила лодыжки, но не смогла сдержать вспышку румянца, пылавшего на щеках. Я едва ли привлекала внимание мужчин, особенно сидя рядом с такой красотой, которой обладала Люсинда. Я совершенно точно не могла нравиться Уиллу, так почему тогда он так пристально наблюдал за мной?
Признаю, я заметила его привлекательность ещё при первой нашей встрече. В тот момент, это мог быть всего лишь шок, потому что я увидела парня своего возраста. Даже Люсинда сказала, что он красив, а она всего на несколько лет старше. Что бы меня ни мучило, дело не только в его внешности. Это вызывалось не его темными глазами или неохотной улыбой. Это происходило откуда-то из глубины.
Нравился ли он мне?
Нет, это мимолётный интерес.
Я посмотрела в окно, опасаясь, что эти мысли каким-то образом отразятся на лице и выдадут мои чувства к нему. Неважно, как бы сильно мне ни хотелось оставаться рядом с ним, что-то в Уилле и этом неожиданном приключении нервировало меня. Но как бы глубоко я ни копалась в проблеме, я не могла определить, почему чувствую себя не в своей тарелке.
Мы катились по тихим деревенским дорогам северной части Лондона. Серебряные лошади ни разу не свернули с центральной дороги вопреки нескольким поворотам вдоль более узких дорог. Лучи солнца пробивались сквозь облака, образуя лоскутное одеяло из яркой и темной зелени с акцентами из участков распускающейся рощицы.
В какой-то момент мы миновали фермера, который вёз в телеге молоко, и тот от изумления едва не согнал бедного мула с дороги. Интересно, что он скажет своим друзьям в таверне этим вечером, и как сильно они будут смеяться над его историей.
Через несколько часов экипаж наконец-то остановился у подножья небольшого холма посреди огромного открытого поля.
Поначалу я гадала, не кончился ли завод у лошадей, но тумблер дошёл до конца, а механические лошади все ещё вскидывали головы.