Наследница клана Лунных
Шрифт:
Так что женщина обхватила руками тело несчастной и попыталась защитить её от ударов об камень. А потом она успокаивающе затянула песню. Сначала были слова, но вскоре Маха просто баюкала княжну, как ребёнка, а та стала дышать ровнее и потихоньку расслаблялась. Маха замолчала, но девочка неожиданно коснулась пальцем её губ и просительно посмотрела на неё.
— Что? Ещё спеть?
И она запела, но другую песню, однако, измученной подопечной потребовалась прежнее монотонное баюканье. Маха поняла и не стала спорить.
А
Анха открыла глаза и благодарно посмотрела на женщину.
— Легче? — спросила Маха, и подопечная кивнула.
Уголки губ княжны дрогнули в улыбке и Маха довольно подбоченилась. А Анха подумала, что даже без заклинаний она сможет помочь себе и как минимум избавить себя от последствий избиения.
— А я знаешь, что придумала? — воскликнула Маха.
Анха отрицательно качнула головой.
— Спрошу-ка я у управляющего ведро или таз! Нам нужно прибраться, а без воды никак.
Анха широко раскрыла глаза. Просить у завхоза?! Поднимать сюда воду?! Но Маха в ответ на недоверчивый и полный сомнений взгляд мягко улыбнулась.
— Не такой уж он страшный, — вздохнула она, вновь вспомнив своего покойного мужа. Она ведь с ним управлялась, и не так уж он ей противился. Другое дело, что она боялась его и из-за внутренней неуверенности в себе каждый раз думала: прибьёт.
А теперь оглядывается назад — и многое видится по-другому. Не на неё он сердился, а на себя и родственников, которые через неё отстаивали свои интересы. Он же почти всегда уступал ей!
Ах, ей бы вернуться назад с тем понимаем, что сложилось сейчас, то всё между ней и мужем было бы по-другому!
— Ты посиди здесь, переведи дух, а я вниз сбегаю!
Анха попыталась остановить воодушевлённую подругу, но та загорелась идеей и быстро выскочила, как будто не было бессонной ночи и волнений, не она пыхтела, поднимаясь по нескончаемым крутым ступенькам.
Маха спускалась, как горная козочка и не заметила, как уже оказалась внизу. В её голове все прежние ошибки и упущенные моменты словно по полочкам легли. Совсем в другом свете теперь виделся характер мужа и его взаимоотношения с семьями братьев и сестёр. Но то осталось в прошлом.
А сейчас хотелось действовать, и она боялась упустить своё удивительное состояние. Застыв у выхода во временное убежище, она
Тогда она выскользнула во двор, прошлась, приметила, где стоит колодец, посмотрела, чем заняты на кухне, заглянула в прачечную и выскочила оттуда пока ей не стали задавать вопросы.
У пробегающего мимо мальчишки спросила, где мыльня и дала ему подзатыльник за хамство, но мыльню нашла. Идти туда стоило только компанией, а то слишком уединенное там место и как бы не нарваться на неприятности. Вздохнула и вновь прислушавшись, пошла на голос управляющего.
— Уважаемый господин, — робко обратилась она к нему, — дозвольте сказать?
— Чего тебе? Лекарь побил?
— Мы не посмели показаться ему на глаза в таком виде, — женщина горестно показала на себя и ужасно смущённая добавила:
— Стыдно и перед вами казать себя нечистоплотной.
— Ишь ты, стыдливая какая, — одобрительно протянул он. — А от меня чего хочешь?
— Небольшой милости по хозяйству, кою только вы и можете оказать беззащитной женщине.
— Складно изъясняешься. Училась где?
— Я из хорошей семьи и жила хорошо.
— Как же здесь оказалась?
— Мужа не стало, а родня обвинила в его смерти, а когда судья меня оправдал, то они обвинили меня в воровстве их доли наследства.
— Хитро, — усмехнулся завхоз и снисходительно посмотрел на опустившую голову женщину. — Говори, зачем пришла.
— Мне бы ведро для воды или таз, да чистую одежонку какую, чтобы своё простирнуть. А хотите, я вам чего надо постираю? Я аккуратно, с понимаем. Вижу же, что вещи на вас недешёвые, — совсем тихо закончила Маха.
— Видишь, значит, — усмехнулся Леснов. — Небось, дома чистоту особо блюла, — зачем-то добавил он.
— Как же без этого, — вздохнула Маха. — Я мужа уважала.
Завхоз задумчиво перекатился с пятки на носки и обратно, погрозил кулаком прислушивающимся к разговору слугам.
— Идём, — велел он.
Шли они не долго. У Махи сначала сердце ёкнуло, так как они стали спускаться в подвалы, но углубляться не стали. Леснов снял замок с одной из массивных дверей, толкнул её, зажёг свет и встал у прохода:
— Иди, бери чего надо.
У Махи глаза разбежались. На длинных полках лежали разного размера рубахи, штаны, ремни, сапоги, мыло, миски, ложки… дальше она увидела ворох женской одежды, а за ней лопаты, тачки, ведра, тазы… и всего было много, очень много. Она потянулась за ведром, потом оглянулась и с надеждой спросила:
— А можно два?
— Да хоть три, — усмехнулся мужчина, — коли надо.
— Я возьму тогда четыре, чтобы мыться, стирать, да питьевую воду держать.
— Для питья есть медные кувшины, — он показал рукой на ряд высоких пузатых кувшинов с вытянутым тонким горлом.