Наследница Кодекса Люцифера
Шрифт:
– Брод! – крикнула ему Александра. – Где брод?
Мужчина молчал и не сводил с нее взгляда.
– Брод! – заорала Александра. – Мне нужно перейти реку!
Не сводя с нее глаз, мужчина медленно поднял руку. Рот его приоткрылся, и так он и замер. Он не издал ни звука. Палец его указывал на место немного дальше вниз по течению, по эту сторону городских стен. Александра развернула лошадь. Вода будет совершенно ледяной, и в это время года она дойдет ей по меньшей мере до бедер. Александра сомневалась, согласится ли лошадь вообще войти в реку, но она должна попытаться. Она бросила последний взгляд на лежащие друг на друге трупы и проглотила
Только когда она уже давно находилась на другом берегу и дрожала от холода в мокрой юбке, а на шкуре лошади образовывались ледяные сосульки, ей неожиданно стало ясно: не останься она, чтобы помочь Попельке прошлой ночью, сегодня утром один из трупов на паромной пристани был бы ее собственным.
28
Первое, что сделал Киприан, когда они прибыли домой, в Прагу, это пробежал по комнатам большого дома и проверил, нет ли там кого-то из членов его семьи. Андрей неторопливо следовал за ним и то тут, то там успокаивал слуг, напуганных неистовством Киприана. Он уже, кажется, смирился с тем, что Киприан признал с большой неохотой: то, что все происходящее – вовсе не кошмарный сон, а реальность. Киприан чувствовал свою беспомощность, и это раздражало его, и он избрал правильную тактику – бегать по дому, хлопая дверями, – чтобы найти выход для бессильного гнева.
В конце концов они встретились в зале, который всегда служил чем-то вроде средоточия, как для фирмы, так и для семьи. Тот, кто нуждался в совете, не прятался в одной из многочисленных комнат, а отправлялся в зал, зажигал огонь в камине, размышлял над проблемой, но главное – верил, что скоро появится человек, с которым можно будет разделить ношу. Уже случалось, что Адам Августин или один из его сыновей, которые все еще жили вместе в своем доме в Малой Стране, сначала устремлялись в зал и садились там у огня, вместо того чтобы отправляться на поиски одного из партнеров. Однажды вечером Киприан нашел своего представителя из Брюнна Вилема Влаха перед пылающим камином: тот храпел, вытянув мокрые сапоги к огню, и кожа на них уже опасно дымилась. Никто не смог бы сказать, когда Вилем прибыл и не дремал ли он там целый день, напрасно ожидая, что кто-то обнаружит его в зале. Это был один из тех редких дней, когда действительно никто не забрел в большое помещение на первом этаже, и, по правде сказать, Киприан тоже не появился бы там, если бы не услышал звук храпа.
Андрей сдержанно улыбнулся. Киприан упал в одно из кресел, стоявших вокруг длинного стола.
– Вот так, когда никого из остальных тут нет, здесь очень одиноко, – заметил он.
– Мы тут частенько сидели только вдвоем, – возразил Андрей.
– Да, но тогда существовала возможность того, что другие вот-вот появятся. – Киприан скорчил недовольную гримасу. – В этом помещении никогда еще не было так пустынно.
– А у меня такое ощущение уже было, – вздохнул Андрей. – В течение тех недель, когда мы все считали тебя мертвым.
Киприан застыл.
– Черт побери, – тихо произнес он.
Андрей протянул руку и положил на стол перед Киприаном маленький рулон бумаги. Это было сообщение, принесенное почтовым голубем.
– От кого письмо?
– Пришло из Райгерна. Мне его передал один из наших писарей. Пока ты метался по дому.
Киприан взял крохотный документ, вытянул руку и прищурился.
– Что внутри?
– Та информация, которую
Киприан достаточно хорошо знал своего друга, чтобы понять: сообщение не из радостных. Когда Андрей прибегал к длинным вступлениям, это значило, что он старается таким образом изложить информацию, чтобы она не слишком шокировала слушателя.
– Давай без экивоков, – вздохнул Киприан.
– Отец Джуффридо Сильвикола уже некоторое время не отец Сильвикола, а просто Джуффридо Сильвикола, член Общества Иисуса. Его лишили всех регалий. Согласно прямому приказу преподобного генерала в Риме. Там его возвращения ждали с постоянно растущим нетерпением. Наш друг был назначен на роль advocatus diaboli в процессах в Вюрцбурге, но его отозвали. Только он так и не возвратился. Официально он считается пропавшим без вести.
– И в чем же его обвиняют?
– Вот этого нашим поручителям в Риме узнать не удалось. Орден, если уж на то пошло, так же непроходим, как грязь на улицах Праги весной. Но если тебе интересно мое мнение, то я бы сказал: непослушание. Вряд ли для иезуита есть что-то более важное, чем строгое соблюдение всех предписаний начальства.
– Непослушание…
– Но это еще не все. Очевидно, в Вюрцбурге Сильвикола так и не передал свою должность адвоката дьявола, поскольку сообщение о его снятии туда не прибыло. Сообщение должен был передать иезуит из Рима, некий отец Нобили. На данный момент известно, что отец Нобили бесследно исчез.
– Умер?
Андрей пожал плечами.
– Вюрцбург достаточно велик, чтобы труп иезуита мог пропасть навсегда.
– Последнее известное местопребывание отца Нобили отнюдь не Вюрцбург, а Мюнстер.
– Что? Город мирных переговоров? Что он там забыл?
Андрей снова пожал плечами.
– Черт побери! – опять выругался Киприан, на этот раз с чувством.
– В Иль-Джезу тоже лишь несколько дней назад обратили внимание на всю эту ситуацию – в связи с запросом из епископства Вюрцбург, по какой причине advocatus diaboli отозвали, не прислав ему замены.
– Он все поставил на себя одного, – заключил Киприан. – Мы имеем дело не с заговором Societas Jesu в попытке захватить библию дьявола, а с действиями одиночки.
– Собственно, мы уже почти и сами догадались.
Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Киприан неожиданно заметил, что ему тяжело подавить желание забарабанить пальцами по столу.
– Это худшее из того, что могло случиться с нами, – сказал Андрей. – Твой дядя, старый кардинал, оставил нам целую сеть союзников и осведомителей, чтобы не позволить какой-либо церковной или светской организации снова приблизиться к библии дьявола – так, как в последние два раза. Это был лучший итог всех лет, которые он провел в Риме.
– И мы еще продолжали развивать эту сеть с помощью фирмы.
– Только вот пользы от этого никакой. Мы не учли, что один-единственный сумасшедший может вбить себе в голову, что он должен получить книгу. – Взгляд Андрея застыл. – По существу, мы… О боже, да мы опять оказались там, откуда для нас все и началось: в 1572 году, когда один сумасшедший, по несчастливой случайности – мой отец, попытался выкрасть библию дьявола из ее тогдашнего убежища в Подлажице!
– Только вот мы на этот раз находимся на другой стороне.