Наследница Кодекса Люцифера
Шрифт:
Андрей ахнул, но в то же мгновение понял, что Киприан прав. Он удивился, когда старик не вышел из себя, а рассмеялся. И до Андрея дошло, что мужчина вовсе не так уж стар. Яд и желчь иссушили его. Возможно, он был даже моложе Вацлава. Андрею стало плохо.
– Что меня выдало? Сон?
– Да, – ответил Киприан. – Я никогда еще не слышал о сне, который так вовремя вытаскивает признание из спящего.
– А вот Анна поверила, – хихикнул Каспар. – Я ведь уже говорил: она была глупа как пробка.
– Что тебе за это обещали?
– Что они в последнюю секунду снимут меня с костра, если я устрою
– Так же, как и Анну.
Каспар закашлялся.
– Лучше она, чем я, – пробурчал он.
– Ты поклялся святой Марией! – напомнил ему Андрей. – Ты лжесвидетельствовал, чтобы предать огню свою возлюбленную.
– А мои ноги? Да мне к ней ползти пришлось, если это тебе о чем-то говорит, идиот. А теперь дай мне наконец лекарство, и сделайте так, чтоб я вас больше не видел. Меня от вас тошнит.
– Добро пожаловать в компанию, – пробормотал Андрей.
Киприан взял бутылочку, на которую указал Каспар, с полочки над камином. Затем взял и другую бутылочку, стоявшую рядом. Они были похожи.
– Это и есть то лекарство, которое тебе обещал иезуит?
– Тебе какое дело?
Киприан достал пробку из одной бутылочки и понюхал ее. Потом понюхал вторую. После он присел и уронил несколько капель жидкости из полупустой бутылочки на пол. Отступил на шаг.
– Эй-эй, черт подери! – закричал старик.
Из-под кресла, медленно и все время принюхиваясь, вылезла крыса и направилась к мокрому пятну. Наконец она остановилась, поводя усиками и продолжая принюхиваться. Потом она все-таки осторожно лизнула лужу – и продолжала лизать.
– Черт, этой скотине лекарство ни к чему, – прошипел старик.
Киприан наклонился; крыса убежала за пределы досягаемости и смотрела на него злыми черными глазами-пуговками. Он накапал на пол немного жидкости из другой бутылки. На этот раз крыса долго не принюхивалась, а почти сразу испуганно оскалила острые зубы, зашипела на Киприана и исчезла под креслом.
Киприан вернул пробки на место и положил обе бутылочки на колени Каспару. Тот, открыв рот, таращился на него.
– Подействует ли одно из них, сказать не могу, – объяснил он. – А вот второе подействует в любом случае. Иезуит оставил тебе лекарство от жизни, Каспар. Радуйся, что первой ты открыл правильную бутылку.
– Ты меня разыгрываешь, – не поверил ему Каспар.
– Как хочешь. Будь здоров.
Киприан, ни слова больше не говоря, отвернулся. Он взял Андрея за руку и толкал его перед собой, пока тот не вздрогнул и не высвободился. Он посмотрел Киприану в глаза и проглотил то, что хотел сказать, решив помолчать, пока они не покинут трапезную. Трескучий мороз на улице, похоже, прояснил мысли Андрея. Он стал жадно вдыхать воздух: ему показалось, что все время, проведенное внутри, он не дышал.
– Я не знаю, правдива ли история об Анне Моргин, – начал он, – но то, что мальчик…
– Да, – перебил его Киприан. – Тут он солгал. Слишком быстро он все рассказал… и слишком гладко. Мальчик выжил. После произошедшего с Анной городской
– И что теперь?
– Думаю, иезуиту он рассказал правду. И она оказалась такой, что тот решил убрать его с дороги. Что за дьявольская изобретательность… оставить старику две бутылочки, одна из которых наполнена ядом. И ему все равно, какую больной опустошит первой: с безвредным или смертоносным содержимым. Рано или поздно Каспар выпьет яд и отправится на тот свет. Господь милосердный… кем надо быть, чтобы до такого додуматься? Это все равно как правой рукой дать ему шанс на жизнь, а левой – забрать его обратно. Кто же, черт подери, этот иезуит? И какую роль он играет?
Андрей решил вернуться к насущным вопросам.
– Каков наш дальнейший план?
– Думаю, что наличие флакона с ядом потрясло нашего омерзительного друга. Пусть эту ночь поварится в собственном соку, а завтра мы вернемся и покажем, что будущее еще может приготовить ему приятный сюрприз…
– Так ты его еще и вознаградить хочешь за все, что он сделал?
– А ты считаешь, он не достаточно наказан?
Андрей пристально посмотрел на Киприана.
– Господи, неужели ты, как старый дед, не можешь не задавать такие вопросы? Да что же это…
– Тихо! – Киприан поднял руку и вгляделся в пустоту. Затем резко развернулся. – Черт! О, черт! – Он побежал назад в трапезную. – Я идиот!
Андрей поспешил за ним следом. Теперь он тоже это услышал, поверх неожиданно громкого стука собственного сердца: протяжный стон.
Кресло упало. Каспар лежал недалеко от него. Крысы окружили его и шипели; шерсть у них топорщилась, усы яростно шевелились. Киприан упал рядом с ним на колени. Старик свернулся калачиком и стонал. От судорог, в которых корчилось тело, голова его билась об пол. Киприан выругался, затем схватил ужасное одеяло, сорвал его с напряженного тела Каспара и перевернул старика на спину.
– О Господи! – прошептал Андрей.
Каспар выгибал спину, пока тело его не повисло в воздухе, опираясь лишь на затылок и ягодицы. Ниже ягодиц не было ничего, чем он мог бы опереться на каменную плитку, – ноги он давно потерял. Правая рука была прижата к телу, а левая загребала воздух. Изо рта у него вытекала темная пена и сбегала прямо в седые волосы, оставляя на щеках коричневатые полосы. Глаза закатились.
– Что случилось с мальчиком? – закричал Киприан.
Каспар вздрогнул и так выгнулся, что Андрей услышал, как затрещал позвоночник. Крысы, пища и посвистывая, носились перед огнем. Из покрытого пеной рта Каспара вылетала слюна и такие хрипы, что от них болело в ушах. Андрей увидел, как лопающиеся кровеносные сосуды окрасили воспаленные глаза Каспара в кроваво-красный цвет.
– Мальчик! – крикнул Киприан и встряхнул дрожащее тело за плечи. – Что с мальчиком?
Каспар вытаращился на него. Кровавые слезы катились по его щекам и вымывали грязь из морщин.
– Почему ты не поверил мне, надменный идиот? – бушевал Киприан. – Зачем мне было тебя обманывать? Сколько ты выпил? Весь пузырек, просто назло мне? Ты глупец! Что случилось с мальчиком?
Каспар попытался что-то произнести. У Андрея волосы стали дыбом.
– Езус Мария, – услышал он хрип старика. – Как больно…