Наследница Ордена
Шрифт:
— Не важно. Я всё равно с ним не справился.
— Это был мой отец? Что он тебе велел? Кого-то убить?
Дарен усмехнулся.
— Почему сразу убить? Хорошо же ты думаешь о своём отце.
— Так это он?
— Боже, Триллиан, что за допрос? И ты уходишь от главного. — Он лукаво выгнул бровь. — Что ты делаешь в моей комнате?
— Твоей комнате?! Да ты здесь даже не живёшь! — И это я ухожу от главного?
— Ну, допустим, не живу, — согласился он, прислонившись к комоду и скрестив руки. — Но ты-то этого не знала. Соскучилась, что ли? Тогда к чему обыск? Или
Демоны бы его забрали!
— Но ты меня удивила. Как ты додумалась меня обокрасть? Причём уже второй раз! Что я тебе сделал? — спросил он с притворной обидой. — Могла бы и попросить. Я же не изверг какой, отдал бы.
У меня в голове всё смешалось.
— Отдал бы?! Так ты мне его…
— Нет. Теперь уже нет. Ты подорвала моё доверие. И вернуть его будет непросто. Хотя способ есть.
Улыбка Дарена мне совсем не понравилась.
Через четверть часа, сжимая в руке завёрнутый в платок драгоценный кусочек металла, я бежала по коридору с жарко колотящимся сердцем и пылающими щеками. Хаос поглоти Дарена! Надеюсь, Аллен не узнает…
Придя к себе, закрыла дверь и привалилась к ней спиной, часто дыша. Меня переполняло смущение и растерянность, но больше всего — чувство победы. Медальон у меня! Странно, что Дарен его отдал, хотя и попросил… некоторую плату — как он удивил! — но ничего, это не так много, в сущности, пустяк.
Коснулась обрезанной пряди волос. Надо торопиться. Неизвестно, когда Дарен опомнится и заберёт медальон. Вдруг уже пожалел, что согласился? Предупредил, что держать у себя предмет хаоса опасно, и чтобы я была с ним аккуратна. Всё как всегда. Но… он как будто чего-то ждал. Что поведу себя глупо? Что поступлю в обход его предупреждений? А может, хочет застать с поличным и отнять медальон на законных основаниях, чтобы уже не возвращать?
Чего он ждёт?
Прошла в спальню и села возле туалетного столика у окна. Развернула платок. Медь тускло блестела в свете дня. Дразнила, манила прикоснуться. Казалось, поддайся искушению и откроется чудо. В прошлый раз Нэйт явился вскоре после того, как я случайно коснулась медальона. Сколько ждать теперь и сработает ли? Прислушалась. Никаких шагов. Тишина. Она будто пряталась по углам комнаты и выжидала. Я тряхнула головой, прогоняя наваждение. Вначале огненный знак хаоса, теперь предмет хаоса. Круг сужается.
Открыла тетрадь и сделала несколько записей-наблюдений. Я добьюсь справедливости для Гвен, её смерть не останется безнаказанной.
Тикали часы в гостиной, делая тишину глубже и пронзительней…
В комнату вошёл Нэйт. Я попыталась встать, кинуться навстречу, но тело словно одеревенело. Окликнуть тоже не получилось. Он прошёл мимо, и стены комнаты растворились…
Стоял погожий день, зелёная листва на деревьях и яркие
— Мама, ну идём. Ну я хочу посмотреть. Ну пожалуйста! — Светловолосый мальчик тянул за подол стройную золотоволосую женщину, юную, как ранняя прелесть весны.
— Нам туда нельзя. Мы потом посмотрим.
— Ну почему нельзя? Ну я так хочу! Ну, мама!
— Давай я куплю тебе леденец или вон ту свистульку?
— Не хочу леденец и свистульку не хочу. Хочу посмотреть сказку! Сказку хочу!
— Не капризничай, а то пойдём домой, — взяла она его ладошку.
— Ты злая! Ты меня ненавидишь! — вырвался ребенок.
— Я тебя очень люблю.
— А я тебя нет! Пусть ты умрёшь!
— Не нужно так говорить, я знаю, что ты меня любишь.
— А вот и нет.
— А вот и да.
— Ничего я тебя не люблю. Ты злая, злая! — Он толкнул её от обиды, со злости, и она, не удержавшись на краю тротуара, полетела на мостовую прямо под колёса проезжающего экипажа. — Мама!
Боль пронзила душу.
Мама!
Густая темнота накрыла, словно покрывалом.
Серый туман клубился, как грозовые тучи. Холод охватывал всё моё существо. Душа онемела. «Это я во всём виноват. Я!» Слова застывали осколками льда. «Это моя вина!»
Тёмная подворотня. Свет одинокого фонаря, что поскрипывал, шатаясь из стороны в сторону, как пьянчуга, бредущий неведомо куда.
Их трое, людей в капюшонах. Они склонились над ним, как статуи предвестников апокалипсиса. И им неведомо, что для него конец уже наступил.
— Вы вернёте её? Вернёте мою маму?
— Малыш, это будет непросто.
— Я сделаю всё, что вы хотите! Только, пожалуйста, верните её. Верните мою маму! Это я виноват. Я во всём виноват!
— Не плачь. Мы понимаем твою боль.
— Мы принимаем её как свою собственную.
— Мама вернётся к тебе, подожди немного. Стань одним из нас. Мы откроем для тебя новый путь. Ты сможешь всё изменить, всё исправить.
Человек в чёрном капюшоне положил руку на плечо мальчика. Как на собственность. Он не сомневался, каким будет ответ.
Теперь я знаю.
— …лиан! Триллиан! Да очнись же ты!
Что-то жаркое, как огонь, обожгло щёку. Я открыла глаза. Дарен стоял надо мной, как недавно статуи предвестников над Нэйтом.
— Теперь я знаю.
— Что ты знаешь? Демон тебя подери! Хотя нет… демон… Лучше не стоит. Я же тебя предупреждал. Говорил, не бери в руки эту дрянь! Но ты никогда не слушаешь. Проклятый медальон! — В порыве чувств Дарен наступил на него каблуком.
Почему я лежу на полу? Я села.
— Я видела маму Нэйта.
— Сейчас речь не об этом, — отмахнулся охотник. — Ты была мертва… у тебя губы посинели. О чём ты думала, Триллиан? Хаос всё поглоти! Дурацкая была идея. Я с самого начала считал, что не надо так рисковать…