Наследница
Шрифт:
Элен, сначала немного испугавшись, быстро успокоилась и теперь даже получала удовольствие от быстрой скачки, опасаясь только одного — чтобы конь не споткнулся. Но вот ей показалось, что характер бега коня изменился. Он всё так же рвался вперёд, но его движения перестали быть порывистыми, какими-то истеричными. Она вновь попыталась остановить его, и это ей удалось. Жеребец, не довольный, всё ещё возбуждённый, опять вздыбился, и опять его осадила обычно такая ласковая рука. Не ожидавшему резкой остановки Борису пришлось направить коня в глубокий снег, чтобы не налететь на Элен.
—
— Право, не знаю. Он будто сошёл с ума. Я думаю, нужно возвратиться. На сегодня прогулка окончена.
— А может быть, лучше ехать вперёд? Совсем рядом проезжая дорога, там можно будет попросить помощи.
— Нет. Так получится дальше.
— В таком случае, я предлагаю вам воспользоваться моим конём. Он сможет довезти обратно нас обоих. Или хотя бы давайте поменяемся лошадьми. Я слышал, вы прекрасно держитесь в мужском седле.
— Это правда, — Элен весело взглянула на него: — А вы? Неужели вы сможете ехать в дамском седле?!
— Нет. Но я могу обойтись вовсе без седла.
В это время из-за поворота показался Юзеф. Он осадил коня, как и Борис, зарывшись в пушистый придорожный снег. Кинув внимательный взгляд на всех, включая лошадей, он спросил по-польски:
— Всё обошлось?
— Да, — кивнула Элен.
— Что дальше?
— Мы возвращаемся, — ответила она, затем продолжила по-русски, обращаясь к Борису: — Благодарю вас, но я продолжу путь на своём коне. Думаю, ничего больше не случиться. Взгляните: переживать следует не за меня, а скорее за него.
Действительно, возбуждение резко прошло, и конь выглядел теперь так, как будто ему пришлось скакать много часов подряд: весь в пене, с подрагивающими ногами и опущенной шеей жеребец являл собой жалкое зрелище, казалось, он мог в любую минуту упасть. Элен провела пару раз рукой по шее коня, слегка потрепала гриву. Он слабо фыркнул и поднял голову. Не слушая больше никого, Элен направила его шагом в обратную сторону. Теперь первым был Юзеф, за ним двигалась Элен, а за ней тащился Лосев, раздосадованный неудачей. Ну, надо же! И с коня с перепуга не свалилась, и до дороги не доехала, и с лошадью справилась. Значит деньги, отданные за пользование санями и лошадьми (включая того рыжего красавца, на котором он сейчас сидел) пропали даром. Да ещё придётся хоть что-то заплатить тем людям, которые так и не дождались его с Элен на дороге. Он бы им копейки не дал, раз ничего не состоялось, но обиженные прохвосты могли попытаться заработать другим способом, рассказав всё кому следует. Да и понадобиться они ещё могли.
Пока доехали до дома, Борис немного успокоился, злость немного отступила, и он решил, что ничего страшного в общем-то, не случилось. Не получилось сегодня — получится в другой раз. Нужно только придумать способ…
Дома Юзеф внимательно выслушал подробный рассказ Элен о событиях.
— Значит, он уговаривал тебя ехать дальше, к дороге?
— Не то, чтобы уговаривал, у него на это просто не было времени. Скажем — рекомендовал, мотивируя тем, что там можно рассчитывать на помощь.
— Это, конечно так, — задумчиво
— Да, ты прав. Но, может, он не подумал об этом в тот момент? Или здесь что-то другое?
— Скорее другое. Помнишь, я предупреждал тебя, что он не остановится ни перед чем, и вполне может решиться на похищение?
— Но зачем? Ждать, когда пришлют выкуп из Польши? Это глупо, — пожала плечами Элен, — особенно сейчас, когда всё так неспокойно.
— Эле-ен! — с досадой протянул Юзеф. — Ну, подумай немного. Какой выкуп? Ты же сама говорила: он ищет выгодный брак. С этой целью он и ухаживает за тобой столь настойчиво.
— Но ведь я дала понять, что он мне стал интересен. К чему же вдруг такие крайние меры? Почему не подождать немного?
— Он рассчитывал, видимо на более скорый результат. Видимо, деньги ему нужны срочно, скорее всего, причина — большие долги и несговорчивые кредиторы. А вдруг ты и вовсе ответишь отказом? Столько потрачено времени и сил и всё — зря? Значит, нужно сделать так, чтобы брак стал неизбежен. Один из способов добиться этого — скомпрометировать тебя. После того, как ты некоторое время проведёшь наедине с мужчиной, тебе, под угрозой огласки, не останется ничего другого, как выйти за него замуж. По крайней мере, он так считает…
— Но, если всё это так, то… каким образом он собирался меня увезти? И что ему помешало?
— Думаю, на дороге его ждали и скорее всего с санями.
— Угу… Тогда то, что случилось с конём, помешало ему или могло бы помочь?
— Не знаю. Но скорее всего, помогло бы. Ведь вы оба намного опередили меня, и я не только не смог бы помочь, но и возможно, даже ничего не увидел бы… Кстати, как там конь?
— Пойдём, узнаем, — вставая с кресла, ответила Элен.
Они пришли к конюшне. Конюх на вопрос хозяйки о её жеребце ответил:
— Сейчас лучше. Когда вы только вернулись, я уж думал, не оклемается. Совсем плох был. Но конь сильный, выдержал. Теперь на поправку пойдёт. Но дня два-три заставлять его работать нельзя.
— А что с ним было-то?
— Так думаю, опоили чем-то жеребчика вашего.
— Чем опоили?
— Про то уж, барыня, мне неведомо, — развёл руками конюх. — Только я видел припухший язык. А это значит, попала коню в рот какая-то дрянь.
Юзеф возразил:
— Но он нигде по выезде из дома не пил, мы нигде не останавливались… А может, эта «дрянь» попала ему ещё дома?
— Не. Только не здесь. Я пою всех лошадей одновременно. Если б кто задумал что дурное и решил подмешать в воду отраву, то взбесились бы все лошадки. А они здоровёхоньки. Значит, в другом месте вредитель к коню доступ нашёл.
— А может та «дрянь», о которой ты говоришь, попасть не с питьём? — спросила Элен.
— Ну…Может, наверно… Но это сложнее. Конечно, если распустить что-то в воде, а после пропитать этим, скажем, кусок хлеба, а потом скормить его лошади, — почесав затылок, стал рассуждать конюх, — тогда, конечно…