Наследник для звёздного захватчика

Рисоль Марина

Не знаю, сколько прошло времени, оно ощущалось совсем нереальным. Мы будто пребывали в какой-то прострации. А потом оба резко вздрогнули, когда послышался шум наверху прямо над люком в наше убежище.

Шейн вскочил на ноги и встал у входа в коридор. Оружия у него, к сожалению, не было.

Я задержала дыхание, мысленно молясь о том, чтобы сейчас послышался голос матери или отца.

Но первое, что я увидела, это как на груди Шейна россыпью отобразились точки лазерных прицелов.

50

Моё

сердце остановилось. Я замерла, прижав ребёнка к груди, в который раз в жизни ощущая, как я проигрываю. Знакомое чувство уже. Привычное. Когда ты понимаешь, что ничего сделать уже не можешь.

Некуда бежать.

Некому помочь.

Сопротивление бесполезно.

— Оставайтесь на местах, — прозвучал холодный голос. — Меня зовут Рид Мордос, я командир отряда костодианцев Высшего Совета Наместников. Приказываю вам оставаться на местах, и никто не пострадает.

Я увидела, как напряглись под рубашкой мышцы на спине у Шейна и поспешила предупредить его, чтобы не делал глупостей.

Мы не станем рисковать. У нас на руках ребёнок.

К нам в убежище спустились трое солдат и, судя по всему, этот самый Рид Мордос. Шейна обыскали на предмет наличия оружия, а потом приказали следовать за ними на выход.

— Что с остальными? — спросила я у командира отряда костодианцев, не особенно-то и надеясь на ответ. — Они…

— Живы, — чеканно ответил он. — Взяты под стражу и предстанут перед судом за действия, способствующие расколу общества и незаконную научную деятельность.

Слава Богу, кровь не пролилась, и все члены ордена были живы. Наши мать и отец были живы.

Крепче прижав Дафну, я стала подниматься по лестнице к выходу. Размышляла о том, что, оказывается, неважно, на Земле или на Кроктарсе — во главе угла борьба за власть. Всегда за власть.

Не за справедливость, не за научные открытия, не за то, чтобы население жило хорошо. А за власть. И власть эта борется с любым инакомыслием, жестоко подавляя любую угрозу в зародыше.

Нас вывели из бункера, потом из лаборатории и здания. На улице стояло несколько белых капсул — таких же транспортных средств, на котором Мойра Яжер доставила нас с Шейном и Дафной от обломков корабля в город Белой Лилии, только на этих капсулах был изображён крупный знак — символ единства ветвей власти. Я такой видела в доме Тайена на Земле и в том зале суда.

В других капсулах, наверное, были другие участники ордена, нас же с Шейном, которому сковали руки спереди каким-то светящимся шнуром, и ребёнком поместили в отдельную. Рядом внутри сел Рид Мордос и ещё четверо вооружённых костодианцев. Похоже, нас охраняли максимально.

Дафна забеспокоилась, тревожно задышала и стала ворочаться, будто высказала свой страх, словно предупреждала, что это опасная поездка.

Но что я могла поделать? Сопротивление было бы слишком опасным и могло бы иметь непредсказуемые последствия. И заведомо нулевой результат.

— Тихо, моя маленькая, —

я крепче прижала её к груди и поцеловала в маленький нежный лобик. — Всё будет хорошо.

Это скорее всего была ложь, но сказать ребёнку правду я не могла, пусть Дафна меня и не понимала. Мне нужно было верить во что-то, чтобы не впасть в истерику.

Капсула двигалась почти бесшумно. Я старалась смотреть только на малышку. Ох, если бы я могла защитить её силой мысли, я бы это сделала! Но, к сожалению, ничем таким магическим я не обладала.

Где же, Тайен?

Спаси нас. Услышь!

Мы так нуждаемся в тебе.

Ты нужен мне, нашему нерождённому ребёнку. Ты нужен Дафне. Ты всем нам нужен!

Наверное, командор тоже находился в руках правительства, и от этого становилось ещё больнее.

Не выдержав, я почувствовала, как глаза запекло. Я зажмурилась и судорожно выдохнула, пытаясь успокоиться. Мне нужно было держать себя в руках. Ради Дафны. Ради того малыша, который зародился во мне. Детей я не делила и они оба были мне родными.

Внезапно я почувствовала, как по спине сначала от шеи заструилось тепло, а потом оно переросло в жар. Странное чувство, такого ещё не было, хотя я уже привыкла так или иначе чувствовать метку.

Жар расползся по плечам и заструился по рукам. Не знаю, как точно это можно было описать, но я словно почувствовала, как мои мускулы наполняет странная сила. В груди тоже начало разрастаться странное ощущение. Дышать стало тяжелее, мне как будто не хватало воздуха.

— Лил, ты в норме? — тихо спросил Шейн.

— В норме, — ответила ему я.

Но я была не в норме. Моё состояние напоминало панику, но это была не она. Не те физиологические критерии.

Капсула вдруг стала снижать скорость, и командир костодианцев напрягся и нахмурился.

— Фиби, что происходит? — обратился он, как я поняла, с искусственному интеллекту капсулы.

— Обнаружено неизвестное препятствие, — ответил ему электронный голос. — Биологический субъект. Характеристики не соответствуют норме.

— Что это значит? — Рид Мордос встал и взялся рукой за оружие на поясе.

— Сбой системы. Сбой навигации. Сбой эхолокации, — зачастила Фиби и резко встала как вкопанная. — Системы выведены из строя. Требуется ручная перезагрузка.

Переднее стекло из чёрного стало прозрачным и… впереди я увидела Тайена.

В груди словно ударом пробило. Дыхание сбилось, а сердце застучало быстро-быстро. Метка запульсировала так, что у меня перед глазами пошла рябь.

Это был Тайен.

Но он будто был другим.

По пояс обнажён. Спириты мерцали то ярко-алым, то переливались синим, словно пронизанная светом кристально-чистая вода океана. И глаза его светились таким же светом. Те же любимые глаза, но глубина их стала несказанной, невероятной.

Он стоял посреди дороги, широко расставив ноги и глядя вперёд прямо на нас.