Наследник Хаоса

Некрасов Николай Алексеевич

— Пусть будет у самого сердца, — она провела рукой по медальону и потом потянулась ко мне ближе, вставая на носочки.

— Пахнешь Хаосом, — повела носом и улыбнулась.

— Ну, хоть не воняю слабостью, — усмехнулся я.

— Не хочешь проверить, сработает или нет? Тебе подвластно пространство, у тебя есть медальон… Я бы не смогла ждать.

— Но я не знаю как…

— Доверья инстинктам. Они никогда не врут, — промурчала она. — Представь ту площадь, что видел на экране. Представь, что ты уже там, что стоишь на брусчатке, что кругом здания,

оплетённый плющом, а в окнах люди, ждущие, что их спасут.

И последняя фраза подействовала особенно сильно. Я сжал медальон, нахмурился, почувствовал, как сердце начинает колотиться быстрее, а кровь бежит по венам, гонимая не только им, но ещё и энергией Хаоса.

По телу прокатилась волна мурашек, под кожей растёкся жар, в висках застучали молоточки, а перед глазами всё поплыло. И тогда по коже пробежал холодок, будто я падал в самую глубокую кроличью нору. Но под ногами оказалась твёрдая земля. Точнее, брусчатка.

Я раскрыл глаза и сперва увидел лёгкое мерцание, исходившее от медальона. А затем обратил внимание на площадь, заросшую ещё гуще прежнего. Потом заметил хитрые глаза Линн и понял уловку.

— Провела меня, бестия! Всё-таки проскочила прицепом. Теперь нам придётся сражаться с монстрами вдвоём, пока остальные не приедут. Из принципа не вернусь назад.

Она улыбнулась и виновато спросила:

— Злишься?

— Конечно, нет. Всё вполне ожидаемо.

— Я просто хотела помочь тебе обуздать Хаос…

— С этим возникнут проблемы, — намучившись и осматривая окрестности, произнёс я. — Именно Хаос я и собираюсь здесь устроить.

Глава 8

Иноземным растениям сразу не понравилось, что кто-то вторгся на захваченную территорию. Первый разумный бутон цветка, оплетённый разорванной гирляндой, засёк нас почти сразу. Лианы тут же ползли в нашу сторону, а цветок, распахнув плотоядную пасть, выдвинулся следом. Он напоминал мне гигантскую зелёную анаконду, проглотившую ярко-красный зонтик, который раскрывался и клацал зубами, норовя отожрать какую-нибудь конечность, а то и проглотить целиком. Размеры позволяли.

— Держись позади. Очень поможет, если подключишь кошачий супернюх или суперслух, чтобы лучше понять, как действовать дальше.

Она кивнула, а я решил проверить самый очевидный вариант.

Пятясь к центру площади, который был меньше опутан зеленью, мы отбивались от лиан, уводя «анаконду» подальше от собратьев. По первичному анализу можно было понять, что именно такие бутоны — это центр управления всем этим растительным месивом. Лианы, плющи и прочие отростки — конечности этих тварей. И стоит отметить, очень длинные и быстро растущие.

Завидев ещё не до конца разрушенную металлическую скульптуру оленя, сосредоточился на ней. Она была послойной, каждый слой добавлял объёма конструкции. Но заинтересовала меня не эстетика, а функциональность. Я вытянул руку, нащупывая уязвимое место. Нашёл. Применил силу.

Стык треснул, и я ментально потянул к себе оторванную часть.

Так в моих руках

оказался обломок металлических рогов, который отлично подходил для разрубания всего, что пыталось подползти, свеситься с покошенных лотков с едой или просто броситься от «тела» цветка.

Конечно, можно было попробовать вернуться за нормальным оружием, а потом опять вернуться сюда, но я не был уверен, что потяну сразу несколько переходов туда-сюда, да ещё и с пассажиром. А оставлять Линн тут одну было нельзя. Что если я не смогу вернуться? Получится, что бросил девушку тут одну. Она, конечно, сама напросилась, но если с ней что-то случится…

Зелёное щупальце потянулось ко мне, и я рубанул со всей силы. Вязкий сок, которым меня обдало, словно кровью, источал обычный травянистый запах.

— Ничего особенного пока не чувствую, — пожаловалась Линн.

— Я тоже. Значит, будем отрабатывать версию за версией, пока не прибудет подмога.

Я щёлкнул пальцами, извлекая искру. Раздул пламя до размеров футбольного мяча и направил на импровизированное тройное лезвие, которое раньше было рогом скульптуры. Благо меня оно не обжигало. Возможно потому, что подчинялось мне как хозяину, а может, просто потому что устойчивость к любым воздействиям была снижена, как у всякого Героя.

Рывком переместился вперёд, но не благодаря телекинезу, как считал раньше, а благодаря телепортации, усиленной медальоном и энергией Хаоса.

Вжух. Прыжок на два метра.

Вжух. Вжух. Ещё на четыре.

Растение за такими манипуляциями поспеть не могло, поэтому, когда я оказался возле бутона, тот не то что не сумел развернуться вовремя, он даже не смог понять, что я уже рядом.

Взмах пылающим самодельным клинком рассёк бутон напополам. Второй взмах отсёк шляпку целиком, оставляя ножку извиваться и брызгать соком.

— Смотри! — крикнула Линн, указывая в сторону часовой башни.

Кирпичную стену обвивали лианы, расползаясь к макушке, срывая циферблат, который одна из них случайно поддела. Треснутое стекло полетело вниз, но не разбилось о землю, потому что ударилось об обвитую плющом брусчатку. Оно потонуло в зелени, как и стрелки, полетевшие с башни следом.

Два самых крупных отростка вырвались к крыше, и начало происходить что-то странное. Они будто набухли, расширились к концу, и стало понятно, что это растёт бутон. Два красных клыкастых «зонтика» раскрылись и взревели, уставившись на нас, хотя глаз не имели.

— Эта дрянь связана, — констатировала Линнея. — Оно ругается, определённо. И каким-то образом видит нас.

Я уставился на разрубленный бутон. Развернул несколько лепестков огненным клинком. По краям виднелись острые зубы. Вдоль лепестка по самым крупным жилкам — тоже ряд зубьев, но уже более мелких. Судя по анатомии этой штуки, «анаконда» хватала добычу, распахнув «зонтик», зубьями проталкивая её внутрь, в нутро лианы. Проходила ли добыча куда-то глубже, в какое-то централизованное чрево, пока было неясно. Но одна мысль начала беспокоить, и я решил проверить её.