Наследник пепла. Книга II
Шрифт:
Всё это я увидел в свете огней, запущенных Аркви. Тот оглядывал всё это, и на его губах играла такая улыбка, что начинало щемить сердце. Более того, я заметил, что мой спутник сильно помолодел. Сейчас он был максимум на поколение старше моего отца. То есть крепкий пожилой человек, но никак не древний старик, работавший при конюшне.
— Где мы? — спросил я, глядя на пейзажи, изображение сцен мирной жизни, заливные луга, леса, фонтаны, но, главное, тысячи радостных и счастливых людей, большая часть из которых носила волосы насыщенного красно-рубинового
— Под городской ратушей Агни, — сказал на это мой спутник. — Мы с тобой находимся в подземном ходе, который когда-то вёл от городской ратуши, места, где работал наместник этой части империи, до загородной усадьбы Аденизов. Отсюда же был сделан специальный переход, — Аркви внезапно замолчал и вздохнул, — частично обрушившийся, который должен был спасти твоего прадеда и старика Кемиза.
— А почему они тогда не спаслись? — поинтересовался я, переводя взгляд с настенных картин на него. — Мне рассказывали…
— Я знаю, — мягко перебил меня Аркви. — Эту историю знают от меня. Но скажи мне, как я мог знать всё, когда сам не был в это время с ними?
Мне показалось, или в его глазах что-то блеснуло?
Наверх, в основание ратуши мы попали по самой обычной лестнице. Да, она оказалась захламлённой и заброшенной, но достаточно целой, по сравнению со всем тем, что я видел до этого. И очень быстро стала ясна причина всего этого. Здание полностью было запечатано камнем. Вот целиком.
Снизу выбежала сколотура, направила в нашу сторону усики, после чего понеслась по коридорам и залам. Ну как понеслась. Это нам так показалось, на самом деле она двигалась гораздо медленнее, чем могла. И затем она вкрутилась в такое узкое отверстие, что я удивился, как она туда пролезла. Даже нам приходилось пригибаться, чтобы в него войти.
Отверстие было очень своеобразным. Сквозь камень оно спиралью вкручивалось вверх, что давало возможность подниматься с довольно приличной скоростью. Как будто спиральная лестница, но без ступеней.
Сквозь камень мы шли ещё минут десять, и я побоялся представить, какой толщины должна быть каменная глыба, сквозь которую мы пробираемся.
— Аркви, — позвал я. — А какого уровня был Кемиз?
— Тринадцатого, — ответил мне спутник. — Переводя на привычные тебе — Ярило.
А, ну тогда понятно, откуда над ратушей возник такой монолит.
Когда мы выбрались наружу, я не поверил своим глазам. Зрелище, представившееся перед нами, поражало во всех своих аспектах. На первом плане и на дальнем. Причём со всех сторон.
Первое, что бросилось в глаза, была скульптурная группа. Две фигуры: чёрная и красная. Обе были изображены в момент создания мощнейшего заклинания, потому что они даже заняли специальные позы, в которых это было делать удобнее. Перед чёрной статуей свернулась в клубок наша возница.
Впереди, перед скульптурами красовался огромный каменный пень. Если бы это действительно было бы от дерева, то расти ему потребовалось бы миллион лет, не меньше. Обрубок был километра два диаметром и возвышающееся на несколько сотен метров. Нечто монументальное
За этим самым каменным пнём красовался разлом. Над ним даже сейчас висело марево, а это значит, что на его дне как раз лениво текла та самая лава, которую мы видели при подземном передвижении.
А вокруг нашего возвышения, куда мы вышли, во все стороны простирался город. Возможно, когда-то в нём были фонтаны, сады, парки, бассейны и прочее, но сейчас он был хорошенько присыпан песком. Хотя многие здания сохранились отлично.
В отдалении мне вообще показалось, что я увидел следы жизнедеятельности. Во всяком случае, часть дворов была расчищена от песка, и там находились подобия загонов, как мы делаем для лошадей и ослов. Но движения я там не увидел.
Я как раз хотел спросить Аркви, зачем мы пришли на эту площадку? Поклониться изображениям богов. Но не успел. Потому что тот в очередной раз меня шокировал.
Он подошёл к статуе, выполненной из чего-то красного. При взгляде на неё должно было создаться впечатление, что изначально фигура была целой, но затем прогорела, покрывшись множественными трещинами. Вся поверхность её рассохлась, как почва при длительной засухе.
В какой-то момент мне даже показалось, что Аркви бухнется перед ней на колени, столько обожания было в его глазах. Но он сделал ещё более невероятное. Он обнял эту самую статую и прошептал:
— Ну, здравствуй, брат…
Глава 8
Стоп! Что? Какой брат?
Я стоял с тыла, поэтому обошёл статуи по дуге и пригляделся. Чёрный человек был мне неизвестен, а вот красный… Если бы эту статую состарить или омолодить моего спутника, их вполне можно было бы спутать. Да что уж там. Я видел черты своего отца, брата, даже свои собственные. Только не сегодняшние, а черты того Виктора, который сбривал медную щетину напротив расколотого и замызганного зеркала в каторжной казарме на Стене. Того, кто смывал мыло ледяной водой и не морщился.
Того самого Адена, который пожертвовал собой, сметя к чёртовой матери три легиона противника. А, может, и больше.
Сука, у меня даже кулаки сжались. До меня, наконец, дошло. Это никакие не статуи. Вот таким же красненьким я остался стоять там, напротив поверженного врага. Эти деды захреначили такое мегауберзаклинание, что оно сохранило их в веках. Один окаменел, другой… не знаю… тоже окаменел, но иначе. Он не развалился в золу, как я думал. Он остался памятником самому себе и собственному подвигу.
Я заскрипел зубами. Одно дело слышать, что твой предок погиб, защищая отход тысяч людей, а другое — видеть, как именно он это сделал. И осознавать, что ты потомок по-настоящему выдающегося человека.
Но Аркви назвал его братом! Погодите-ка! Но этого не может… Кого же я считал сумасшедшим психом все эти годы?
Чтобы не выдать минуту слабости, я отвернулся и посмотрел на город. На этот раз я увидел движение. Но совсем в другой стороне. Это были обычные, привычные, можно сказать, демоны.