Наследник пепла. Книга II
Шрифт:
«Похоже, пупок у Кемизова-таки развязался», — по достоинству оценил размер вала генерал. Преграда возвышалась метров на десять в центре и до пятнадцати по обоим флангам.
Но всё это не имело никакого значения, потому что бой на выживание был уже в самом разгаре.
— Разговорчики! — оборвал Паскевич. — Сказано: установить на валу. Как мы это сделаем, никого не волнует!
И тут что-то оглушительно треснуло. В воздух поднялись ледяные искры, а весь правый фланг, вместе с людьми, стоявшими на нём, рухнул вниз, осыпавшись ледяными глыбами.
— Быстрее! — поторопил
Какими-то нечеловеческими усилиями, с помощью оказавшихся рядом воздушников от родовичей, они всё-таки затащили пушки на остатки вала по правому флангу. Паскевич сам на пределе сил зашвырнул два орудия наверх, утирая невесть откуда взявшуюся под носом кровь. К нему тут же подбежал кто-то из родовичей и протянул пару алхимических склянок.
— Пейте, поможет!
Ну он и выпил.
— Ну же, сынки! Быстрее! — генерал видел, как к пробоине волной хлынули демоны. Пока батарея разворачивала свои порядки, Паскевич умудрился выжать из себя на максимуме сразу два вакуумных кулака, его личное изобретение. Уничтожение воздуха в центре конструкта, способное перемолоть всё и вся в радиусе двадцати метров.
Снова откуда-то взялась вездесущая кровь, а с ней и родович со склянками. И лишь после второй выпитой генерал услышал выкрики, что звучали как музыка для его ушей.
— Внимание! Приготовиться! Огонь! — скомандовал рядом кто-то с рыжей косищей. Сперва Паскевич решил, что это Борис фон Аден перехватил управление, но присмотревшись понял, что ошибся. Это был его старший сын Дмитрий.
Из орудий вырвались снопы пламени, вытолкнув в сторону наступающих артефактные ядра, увеличенной убойной силы.
— Хоть не зря тащили, — прошипел себе под нос Паскевич, наблюдая за тем, как выкашивает противника артиллерия.
Тут же с остатков вала посыпались вниз родовичи. В самую гущу неприятеля, который успел прорваться к валу вплотную, пока не заработали пушки. И все эти человеческие фигурки на лету принимали звериные личины. Кого тут только не было: волки, медведи, змеи, леопарды, снежные барсы, рыси и ещё множество других.
Паскевич, конечно, видел на своём веку, как действуют перевёртыши, но в таком количестве никогда. Да ещё вся эта волна зверей оскаливала пасти и моментально вступала в драку, раздирая демонов на куски. Отдельные туши нападающих подлетали высоко вверх, и даже с вала было видно, как из них хлещет кровь.
Впрочем, генералу нельзя было отвлекаться. Пока Дмитрий фон Аден отрабатывал наводчиком, Паскевич вспомнил штурмовую молодость и вновь принялся отрабатывать площадными конструктами по демонам, не подпуская тех к завалам.
Когда и как рядом с ними оказалась коренастая и массивная фигура Креслава, Паскевич так и не понял. Но сейчас глава Рароговых, выглядел не грозным, а до нельзя обеспокоенным. Он вытянул руки в сторону ледяных завалов и что-то рычал себе под нос.
— Ну же! — орал он, но с чувством, достойным любого огневика. — Борись! Ты не можешь так глупо сдохнуть! Не в нашем характере! Борись, Горицветик! — и с
Паскевич тоже невольно всмотрелся и увидел под завалом льда алый огонёк. Кого бы не искал Креслав, у человека ещё оставался шанс выжить.
Но вдруг туда подскочила массивная фигура, судя по рогам, явно не принадлежащая человеку.
То, как обрушивается стена, а точнее, намороженные на неё ледяные глыбы, я видел словно в замедленном режиме. Всё происходило плавно и неспешно. Я даже успел углядеть фигурку матери, соскользнувшую вниз.
Рык вырвался из груди против моей воли, и я рванул вперёд. Решение приходилось принимать быстро. Видя, как работает беспрерывная смена магов по центру, как вкорячивают пушки на остатки вала по правому флангу, я понял, что быстрее доберусь до завалов напрямую. К последней стометровке демонов старательно не подпускали, а если кто-то и прорывался, то одиночки. С ними я в любом случае справлюсь.
Шаг вниз я сделал без малейших раздумий. Они даже не успели зародиться. Где-то сзади я успел уловить тихую ругань Аркви, но она быстро смазалась свистом в ушах, визгами демонов и звуками боя. Находиться я его сердце было остро. Адреналин вскипел в крови, я ускорился, на бегу формируя несколько конструктов.
— Не вздумай! — гаркнул со спины Аркви. — Ручками поработаешь, не переломишься!
Твою мать…
Рукояти коротких мечей привычно легли в ладонь. Удары перешли в разряд автоматизма. Блок, удар. Замах, удар. Прыжок через груду тел, на лету отсечь лапу, вцепившуюся в ногу, или голову с оскаленной пастью.
Я не пытался убить всех встреченных демонов, я убивал лишь тех, кто стоял на кратчайшем пути к завалам. Со спины меня прикрывал Аркви, незримой тенью следуя за мной.
Стометровка с демоническими препятствиями, казалось, никогда не закончится. А всё потому, что к месту обвала полноводной рекой повалили демоны, смещаясь со всего ущелья. Видимо, просчитали момент, в который наши силы будут максимально истощены.
Но в этот момент с обеих сторон ущелья вниз посыпались фигурки наших. Они на лету оборачивались в различных животных. Но по силам, конечно, были куда мощнее, потому что всё же это была боевая трансформация. В таком виде родовичи могли растерзать целую толпу демонов в одиночку. И теперь они буквально вгрызались в неприятеля.
Я мысленно поблагодарил их за поддержку, видя, как они расшвыривают нападающих от завала, а сам ускорился, чтобы как можно быстрее откопать мать. Главное, чтобы она осталась жива при падении. Дальше она сама сможет о себе позаботиться, чтобы дождаться помощи.
Над головой прогрохотал первый залп из пушек. Мне даже показалось, что я услышал голос брата, но не стал отвлекаться. Совсем рядом бурый медведь вцепился в окровавленную одежду раненого и волоком потащил его к подножию вала. Боковым зрением отметил там чёрную вспышку, и тело раненого исчезло. Бурый вновь отправился за добычей. Все мысли скользили всего лишь по краю сознания, не перекрывая основного: я должен добраться до матери, как можно скорее.