Наследник семейного проклятья
Шрифт:
– Если заревешь, то покажешь всем, что ты – тряпка. Об тебя все, всю жизнь, будут вытирать ноги! Не реви!
Вот так, с шести лет Дарья Краснова не плакала. Никогда. Ни от радости, ни от горя. Даже на похоронах мужа не плакала. Просто стояла и смотрела, а хоть из последних сил держалась. И до сих пор не понимает, как тогда, на похоронах она смогла сдержаться и не заплакать. Но вот сейчас — она не сдержалась и заплакала. Она держала руку под ледяной водой и рыдала. Рыдала в голос. Так, как никогда не рыдала.
ЗАПИСЬ ИЗ ЕГО ДНЕВНИКА
Я заглянул в приоткрытые шкафчики и был в полнейшем замешательстве – куда-то делись все его эскизы и наброски. Его последние, так и не воплощенные в жизнь идеи! Они тогда лежали здесь, а теперь их нет! Это мама забрала?! Но зачем они ей?! Или… это мой отчим забрал?! Украл ключи у матери и забрал эскизы. Зачем они ему?! Продать?
Признаться, я и сам иногда думал о том, чтобы продать эти эскизы. Тогда еще они не были мне понятны. Они не представляли никакой ценности ни для меня, ни для моей матери! Но я прекрасно понимал, что они дороги влиятельным и весьма состоятельным людям, которые легко могут заплатить хорошие деньги за эти непонятные мне чертежи.
Мешало мне их продать только угрызение совести. Как только я, всматриваясь в эти чертежи, вспоминал, что они набросаны рукой моего отца, которого я больше никогда не увижу, я обратно ложил их в стол и закрывал его на ключ. Мы голодали. Мать не раз хотела продать наброски и эскизы, но я ей категорически не позволял этого сделать!
Потом я постепенно начал испытывать симпатию к ювелирному искусству.
Сейчас я хотел взглянуть на эти эскизы как ювелир-любитель, а не испуганный и измученный мальчишка. Но вот, их нет!
Дверь кабинета тихо и неспешно открылась, изредка поскрипывая. Вошла мама. На ее лице читалось сильное удивление.
– Анатоль, почему ты здесь? – спросила она, медленно подойдя ко мне.
– Мама, это ты брала папины наброски и эскизы? – растерянно спросил я.
В ту секунду я молился, что бы мама ответила: «Да, это я их взяла», но вместо этого она ответила:
– Нет. – Отрицательно помотала головой. – С чего ты взял?
– Их нет в этом кабинете! – ответил я. – Я думал, ты их взяла!
– Я не брала их! Зачем они мне?!
– Их забрал граф…
– Но зачем они ему?
В ту секунду я все понял. Он помогал нам, чтобы забрать папины наброски и выгодно их продать! Но это было еще не все!
ДМИТРИЙ
– Я готов дать полное описание этого украшения, – выговорил Дмитрий, сидя за рулем своего джипа. Он застрял в пробке.
– Когда? – спросил собеседник в трубке. Это был Станислав Аркадьевич.
– Завтра, – не задумываясь, ответил Дмитрий.
– Хорошо, я вам
А сам Дмитрий приехал домой, где его ждала его нелюбимая жена Раиса. Она сидела за обеденным столом и ела. Все в том же платье, с той же прической.
– Привет, – тихо пробормотал он.
Она промолчала.
Он сел напротив нее за маленький круглый стол.
– Нам надо развестись, – вымолвил он.
Она посмотрела на него.
– Я согласна, – сухо сказала она и отпила кофе из своей белой кружки, на которой виднелась практически стертая черная надпись «Я лучшая!»
– Ты даже не спросишь, почему? – удивился Дмитрий.
Она усмехнулась.
– А мне все итак предельно ясно! Да, была у нас когда-то любовь, никто и не спорит. Вот только ее больше нет. Есть лишь привычка.
Она молча встала из-за стола, сняла свое кольцо, которое подарил ей он возле Биг Бена и положила его возле руки Дмитрия.
– Прощай, Дима, – сказала она, будто сейчас заплачет, и поднялась наверх.
Прошло два часа. Он уже сидел на диване в гостиной и пытался по фото составить подробное описание подвески, про которую спрашивал Станислав Аркадьевич. Зачем ему это, Дмитрий и не понял. Он, случайно повернувшись, увидел, как она спускается по лестнице с чемоданами. Бросив все, он побежал к ней.
– Ну, и где ты будешь жить? – заботливо спросил Дмитрий.
– Не пропаду, – огрызнулась Раиса, – я ведь и сама неплохо зарабатываю!
Она быстро вышла из дома.
А он стоял на месте и думал о принятом им решении. Правильно ли он поступил, когда заговорил с ней о разводе? Может, они бы могли еще вмести пожить? Хотя, последние полгода они друг другу только мешали.
– Я все правильно сделал, – пробормотал себе под нос Дмитрий и пошел обратно – заниматься рабочими делами.
ВАРВАРА
Она вошла в свой дом, когда вспомнила, что у нее в доме нет даже намека на что-нибудь сладкое – к чаю. Она схватила ключи с тумбочки, вышла из дома и остановилась на крыльце. Ближайший магазин не близко, а уже сумерки. Может, поехать на машине? Но потом она решила прогуляться, и пошла пешком. Этот самый ближайший магазинчик находится прямо возле психиатрической лечебницы. Было как-то жутко идти возле психиатрической лечебницы, когда уже темнеет.
Когда она подошла к воротам лечебницы, прямо перед ней остановилась машина «скорой помощи». Из машины вышло двое молодых санитаров, которые вели лысого мужчину средних лет, бьющегося в конвульсиях. И когда один из санитаров взглянул на нее, ей тут же стало не по себе. Она с детства презирала и боялась врачей.
Они прошли мимо нее, один из санитаров даже толкнул ее. У нее из рук тут же выпали ключи и телефон. Она присела на корточки, чтобы поднять свои вещи. И санитар в свою очередь тоже присел и стал смотреть ей прямо в глаза. Подняв все, она встала. Он все еще смотрел на нее, но уже снизу.