Наследник семейного проклятья
Шрифт:
Если у них нет интересной загадки для меня, я их закопаю – подумал Владимир.
Когда они уже вошли в холл, он с раскрытым ртом смотрел на двух людей – мужчину и женщину, висящих, прикрепленные веревкой к люстре за руки, обезглавленные, в одеждах девятнадцатого века. Под ними, на полу была уже немного застывшая лужа крови.
Он увидел это и сразу понял – он, наконец, нашел стоящее дело. И уже с огромным энтузиазмом шагнул вперед к луже темной, почти черной крови.
По холлу ходили эксперты. Один брал образцы крови, другой фотографировал
Возле лестницы стояли Дарья, Настя и Элеонора. Настя истерически плакала, Дарья с трудом держалась, но ее глаза все равно были красными. А вот Элеонора не проронила ни слезинки, и глаза ее красными совершенно не были. И Владимир сразу понял, с кого начнет допрос.
Он не спеша подошел к ним и тихо, вдумчиво (давненько он не был на месте преступлений) произнес:
– Дарья Владимировна, а кто нашел тело?
– Я! – синхронно крикнули Настя и Дарья.
Он посмотрел на Настю.
– А вас как величать? – спросил Владимир, все так же вдумчиво.
– Настя. Домработница. Я пылесосила пол на втором этаже. А потом решила пропылесосить пол и на первом этаже. Я спустилась на одну ступеньку и увидела их… они висели…
– Я всегда рано встаю, – начала Дарья рассказывать свою версию происходящего, – встала в шесть тридцать и решила пойти в кухню, позавтракать. Смотрю, а там Настя лежит. Посмотрела вперед, а там на люстре висят Лена и Максим.
– А почему вы в обморок не бухнулись? – поинтересовался Поляков.
– Я врач. Точнее, кардиохирург. Я привыкла смотреть на кровь.
– Одно дело – незнакомые пациенты. А совсем другое дело – родные люди, – четко сказал Поляков, всматриваясь в глаза Дарьи.
– Я, конечно, растерялась, но я же говорю, я привыкла к виду крови. Я и сейчас боюсь и переживаю, но до обморока видом крови меня не довести, – уверенно ответила Дарья.
Он переключил взгляд на Элеонору.
– А как вас зовут? – вежливо спросил он, но как-то нетерпеливо.
– Элеонора Борисовна Краснова. Тетя убитой, – громко ответила Элеонора.
– А где вы были этой ночью? – спросил Владимир, а потом понял, что надо бы вызвать ее в участок.
– Как, где?! По клубам шлялась! – возмутилась Элеонора. – Дома. Здесь. Спала.
– Элеонора Борисовна, давайте, вы подъедите сегодня к часам четырем в участок, – уже как-то лениво попросил Поляков.
– Зачем?
– Мне нужно вас допросить.
– Ладно. А что это вы меня в участок тащите, а Дашку, так тут допросили!
– Вот, придете в четыре часа в участок, я все вам подробно расскажу.
Она злобно посмотрела на молодого следователя и пошла в кухню.
– Их переодели! – вдруг вскрикнула Настя.
Владимир Поляков от неожиданности подскочил. Дарья улыбнулась, но потом быстро улыбка с ее лица исчезла, и она кинула свой сосредоточенный взгляд на Настю.
– Кого переодели? – спросила Дарья.
– Их, – коротко ответила Настя, опять зарыдав в голос.
– Елену и Максима? – неуверенно спросил Поляков.
–
– В смысле, переодели? – не понял Поляков.
– В прямом смысле, переодели. Я когда в первый раз увидела их, они были в своих пижамах. А сейчас они, вон, в старинных одеждах.
Он бросил взгляд на висящие тела.
– Да, снимите их! В конце концов, сколько можно! – крикнул Владимир так громко, что Дарья и Настя даже прикрыли руками уши.
Первый криминалист послушно поднес к телам стремянку и развязал веревку, к которой были привязаны их руки, а потом быстро спустился с лестницы. Дальше к нему на помощь пришел второй. Они вместе взяли сначала тело Елены и унесли куда-то на улицу, а потом вернулись и унесли тело Максима туда же.
Дарья, потеряв из виду этих криминалистов, пошла в кухню. Настя осталась стоять напротив Владимира. Ей было не по себе.
– Настя, а вы можете показать мне комнаты погибших? – спросил Владимир. – Они же жили здесь?
– Да, Владимир Сергеевич. Сейчас, – каким-то виноватым голосом ответила Настя и они стали подниматься по лестнице на второй этаж.
От такой интонации Насти ему даже захотелось спросить ее: «Чем я вас обидел?» Судя по всему, эта Элеонора тот еще деспот, – подумал Владимир. Он только сейчас стал понимать, что она, скорее всего, не убийца. Такие, как она, часто говорят, что убьют, но почти никогда не убивают. Хотя, всякое может быть. Владимир даже сам не понял, почему его так заинтересовало это дело? Из-за необычного убийства? Из-за странного поведения жителей этого поместья? Их поведение было воистину странным. Взять хотя бы эту Дарью: на первый взгляд – нормальная женщина. Но! Умерли женщина с мужчиной в ее доме, судя по всему, ей хорошо знакомые люди, а она просто стоит и смотрит на их обезглавленные тела.
– А кем Дарье приходились убитые? – задумчиво спросил Владимир, по пути в комнату Елены и Максима.
Настя воздохнула. Похоже, расспросы молодого следователя ей уже надоели. Но он был обязан ее обо всем спрашивать.
– Елена Яновна – двоюродная сестра Дарьи Владимировны, а Максим – жених Елены Яновны.
Вон оно как! Умерла ее двоюродная сестра со своим женихом, а она говорит, что просто привыкла к виду крови. Что-то странно. Может, она не переживает, потому что она и убила свою двоюродную сестру с ее женихом? Ну, про Элеонору он уже все понял. Но допрос он все равно начнет с нее.
Они подошли к комнате с табличкой, на которой было написано «Елена и Максим».
– Прошу, – произнесла Настя, открыв дверь, а потом, когда быстро вбежала, посторонилась, дабы пропустить следователя Полякова.
– Спасибо, – сказал он, войдя в комнату и закрыв за собой дверь.
На кровати лежало что-то золотое. Он настороженно подошел и рассмотрел этот объект. Это была некая золотая подвеска с рубинами, бриллиантами и изумрудами.
– Это ее украшение? – спросил Владимир, указав пальцем на подвеску. Она его пугала, он не мог понять – почему.