Наследники по прямой. Книга первая.
Шрифт:
– А сколько ей сейчас лет? Она… намного вас старше?
– Мне тридцать. А ей скоро исполнится тридцать два. В сентябре.
– Так это не её сын… Брат? Младший брат?
– Да.
– Ладно, - кивнула Даша и повторила с какой-то настораживающей интонацией: - Ладно. Я что-нибудь придумаю. Обязательно придумаю. Вот увидите. Обещаю.
– Давай всё-таки пойдем дальше, - осторожно сказал Гурьев.
– А то я опоздаю на званый обед к вашей заведующей.
– Так нечестно, - Даша посмотрела на него.
– Что
– Я вашу тайну знаю, а вы мою нет.
– А что за тайна у тебя такая?!
– Гурьев опять задавил адреналиновый всплеск.
Неужели, пронеслось у него в голове. Неужели. Она знает? Что - знает?!? Что за бред лезет тебе в голову, наставник заблудших?!
– Опять вы, - нахмурилась Даша.
– Я же просила. А вы обещали.
– Это очень трудно, - вздохнул Гурьев.
– Но я честно стараюсь, ты же видишь. Видишь?
– Вижу, - Даша укоризненно покачала головой: дескать, что с тебя взять, зануда.
– А тайна в том, что нет никакой тайны. Все думают, что есть, а на самом деле - нет. Грустно, правда?
Гурьев чуть перевёл дух. Кажется, пронесло. Пока - пронесло. Надолго ли?!
– Не грустно, - ласково произнёс он.
– Тайна - это всегда скелет в шкафу. По-моему, лучше обойтись без скелетов. Они имеют привычку выпадать при самых неподходящих для этого обстоятельствах. Ну, и потом - теперь у тебя тоже есть тайна.
– Это ваша.
– Ну, мы же с тобой друзья, - Гурьев улыбнулся, покачал головой.
– Мы так и будем болтать по колено в воде, пока не стемнеет?
– Конечно, нет. Идём.
– Мы разве на "ты"?
– вкрадчиво поинтересовался Гурьев, уже угадав ответ и заранее смиряясь с неизбежным. А попробовал бы я трепыхнуться, подумал он не очень весело.
– Но ведь ты сам сказал - мы друзья. В школе я буду ужасно, до тошноты вежливая. А вообще… Я не знаю, почему. Я просто - так чувствую. Можно?
Это до такой степени непедагогично, подумал Гурьев с ужасом. До такой степени, что…
– Можно.
– Гур.
– Что?!
– Опять я угадала, - Даша посмотрела на Гурьева, как показалось ему, снисходительно. И улыбнулась.
– Угадала, - он смотрел на неё так, словно видел впервые.
– Угадала ты, Даша.
А, всё равно, махнул он мысленно рукой. Всё равно через два дня вся школа будет его так называть. Ничего не попишешь. А там - и весь город. Пророчество.
– Я всегда угадываю, - она пожала плечами так, словно речь шла о чём-то безнадёжно обыденном и скучном, как тетрадь в линеечку.
– Идём?
Они дошли до его скалы, потом, одевшись, быстро дошлёпали до пляжа, вместе поднялись в будку спасателя.
– Чердынцева?!
– Огромный, похожий на боцмана пиратского галеона - только без повязки на глазу - мужичище вытаращился на них, переводя взгляд удивительно ясных,
– Заходи, кума, любуйся… Ты чего?!
Проклятые маленькие города, подумал Гурьев. Ненавижу.
– Познакомьтесь, Денис Андреевич, - Даша вздохнула и виновато посмотрела на Гурьева.
– Это Денис Андреевич Шульгин, наш учитель физкультуры. А это…
Гурьев пожал веслообразную лапищу:
– Перекись, вата есть? Надо царапину обработать.
– А что случилось-то?!
– А не надо вопросов, - покачал головой Гурьев.
– Сами справитесь, или помочь?
– Справимся, товарищ Гурьев.
Кажется, в голосе Шульгина прозвучало что-то вроде обиды. Вот это напрасно, подумал он. Напрасно я так с ним. Правильный мужик. Пригодится. Для дела - и вообще, пригодится.
– У тебя рубашка есть?
– гораздо мягче спросил Гурьев и улыбнулся - своей нормальной улыбкой, против которой не было защиты ни у кого, никогда.
– Ты посмотри, в каком я виде. Люди сейчас разбегаться начнут.
– Да нормально всё, - заговорщически усмехнулся Шульгин.
– Щас.
– Спасибо, - надевая великоватую рубаху, от всего сердца поблагодарил Гурьев.
– Я за таксомотором сбегаю, а вы тут полевой лазарет пока разверните. Салют.
– Ну?!
– повернулся к девушке Шульгин, когда хлипкая дверца будки затворилась за Гурьевым.
– Рассказывай, быстро!
– Не могу, - покачала головой Даша.
– Я честное слово дала.
– Садись, - мрачно кивнул Шульгин.
– Ишь, ты. Честное слово. Эх, Чердынцева, Чердынцева. Одни хлопоты с тобой!
Гурьев возвратился через десять минут:
– Всё, едем. Денис Андреич, дай одеяло какое-нибудь, я завтра верну.
Шульгин хмыкнул довольно - судя по всему, скорый переход от официоза к неформальному сотрудничеству ему импонировал. Он вытянул из сундука позади себя и протянул Гурьеву требуемое:
– Только не забудь. Имущество-то казённое, Яков Кириллович, сам понимаешь.
– Не забуду. Бывай.
Набрасывая на плечи девушки одеяло, Гурьев недовольно проворчал:
– Идём быстренько, на нас смотрят. Терпеть не могу привлекать внимание.
Даша, коротко взглянув на Гурьева, улыбнулась, - опять эта снисходительная улыбка, подумал он, - и пошла вперёд. Как она ангельски соблазнительно выглядит в этом жутком одеяле, мысленно вздохнул Гурьев. Господи. Рэйчел.
Возле дома Чердынцевых такси остановилось. Быстро оценив картину - небольшая, чисто выбеленная хата в южнорусском стиле, невысокий штакетник забора, калитка с крючочком от честных людей и крошечный палисад, - Гурьев понял: нет. Так не пойдёт. Он спросил:
– Когда отец вернётся?