Наследники по прямой.Трилогия
Шрифт:
– Я тебя люблю, Джейк, – дрожащим голосом, попрежнему сжимая кулаки, чтобы не разреветься, как девчонка, сказал Тэдди и вдруг, стремительно обняв Гурьева за шею, прижался к нему изо всех сил. – Рэйчел и тебя. Больше никого на свете.
– И я тебя люблю, малыш, – глухо проговорил Гурьев, погладив мальчишку по волосам. – Это ничего.
– Джейк, – Тэдди вдруг отстранился и заглянул Гурьеву в глаза. – А откуда у тебя деньги? Ты… Ты разбойник, да? Как Робин Гуд?
– Нет, – с облегчением улыбнулся Гурьев, решив, что минное поле они миновали. –
– Я никому не выдам тебя, Джейк. Даже Рэйчел. Клянусь.
– Этого нельзя, Тэдди, – твёрдо сказал Гурьев. – Я никому не говорю. Ещё не пришло время. Это опасно.
– Я не боюсь.
– Я знаю. Но дело не в том, боишься ты или нет. Иногда от нас мало что зависит. Нет на свете человека, который устоял бы под пытками, Тэдди. Когда человека пытают понастоящему, он рассказывает всё, что знает, а то, чего не знает, придумывает, – только ради того, чтобы пытки прекратились. Рассказы про героев, которые умерли, не выдав тайны врагу, – это глупые сказки для дурачков, сочинённые идиотами.
– И никогда не бывает иначе?!
– Ну, отчего же, – Гурьев усмехнулся. – Бывает. Бывает, что палачи – неумехи. Или пытки ненастоящие, или слишком сильные. А ещё – правда, такого в самом деле почти не бывает – можно научиться превращать причиняемую тебе боль в наслаждение. Тогда – чем пытка ужаснее, тем она слаще. Но это – то самое искусство, которое лучше бы никогда не довелось применить на практике.
– Но ты умеешь, – убеждённо проговорил мальчик.
– Иначе – откуда мне могло быть известно такое? – Гурьев устроился чуть поудобнее. – Сила ещё и в том, чтобы знать свои слабости и учиться обращать их себе на пользу. И не только себе. Мы всего лишь люди, дружище. Не боги. Отнюдь.
– Знаешь, Джейк… – мальчик вздохнул. – Со мной никто так не разговаривает. Все думают, что я маленький.
Это была чистая правда. И это было страшной, почти непоправимой ошибкой со стороны Рэйчел: мальчику с таким острым умом и наблюдательностью, как Тэдди, необходимо отвечать на вопросы. А главное, давать ему возможность их задавать. Любые. Что Гурьев и делал. Он торопился, потому что знал: времени, чтобы наверстать упущенное и заложить основы на будущее, у него не так много.
– Ты не маленький. Ты мужчина, только ещё не очень взрослый, но это наживное, – Гурьев кивнул, словно соглашаясь сам с собой. – Я поэтому разговариваю с тобой, как положено разговаривать мужчине с мужчиной.
– Давай улетим, Джейк, – сказал Тэдди. – Купим большой гидроплан, летающую лодку, и улетим на необитаемый остров. Ты, я и Рэйчел. Втроём. А?
– А при чём тут Рэйчел? – Гурьев притворился, что улыбается.
– Как при чём? – удивился мальчик и ошарашенно посмотрел на него. – Ты разве в неё не влюбился?!
Вот и всё, сапёр, подумал Гурьев.
–
– Ещё как, – важно кивнул Тэдди. – И она тоже. Она дурочка, думает, я не вижу.
– А я вот не вижу, – сказал Гурьев, чувствуя, как дрожь подбирается к кончикам пальцев.
– Это потому, что ты тоже влюбился, – снисходительно улыбнулся мальчик. – Два дурака. Дурак и дурочка. Тилитилитесто, жених и невеста. Дураки какие, прямо смешно.
Ага, подумал Гурьев. Смешно. Обхохочешься.
– И что привело тебя к такому глубокому умозаключению?
– Ты не сказал ей, что ли?
– Тэдди.
– Вот же дурак какой, – засмеялся мальчик и хлопнул себя по коленкам. И сделался вдруг оченьочень серьёзным: – Джейк… А ты… Ты мог бы… Ты бы на ней женился, если бы?
– Если бы – что?
– Я напишу письмо королю, – сказал Тэдди. – Я напишу ему, какой ты, и что Рэйчел… И ты… Я попрошу, чтобы он разрешил тебе заплатить в казну деньги и сделал тебя бароном или даже графом. Король даже герцогом тебя может сделать, ну, не за деньги, а за какойнибудь подвиг. Но это не требуется же… Вот. Или вообще! Хочешь, я тебе уступлю свой титул?! И тогда ты бы смог жениться на ней. А я потом совершу подвиг и снова стану! А ты мог бы совершить какойнибудь подвиг? Ради Рэйчел?
– Запросто, – сказал Гурьев, глотая колючий комок в горле. – И не один. Целую кучу подвигов, Тэдди. Только я не думаю, что ей это нужно, дружище.
– Конечно, нет, – улыбнулся Тэдди. – Теперь уже нет. Она и так в тебя влюбилась. Без подвигов. Она просто знает, что ты можешь.
– И потом, я ведь не подданный Британской Короны.
– Подумаешь, – небрежно махнул рукой мальчик. Совсем так же, как Рэйчел. – Я же сказал, я напишу королю письмо. Ваше величество, я, Эндрю Невилл Николас Генри, семнадцатый граф Роуэрик…
– Давай пока это будет нашей тайной, Тэдди, – попросил Гурьев. – Ладно?
– Ну… ладно, – вздохнул мальчик. – Только не очень долго. А зачем?
– Я хочу проверить свои чувства. И не только свои. Ей нужно отдохнуть, Тэдди. Она очень, очень устала за эти годы, понимаешь? У неё не было для себя буквально ни одной минуты. Она всё время думала о хлебе насущном. О тебе. О твоём образовании, о том, что нужно, во что бы то ни стало, удержаться в обществе, сохранить связи – ради тебя, Тэдди.
– Я её не просил, – нахмурился мальчик, голос его снова задрожал и сорвался.
– Но ты принимаешь её заботу. И это правильно. Это ей очень помогает, Тэдди. Очень.
– Ты думаешь? – с надеждой спросил мальчик.
– Я знаю.
– Я хочу поскорее… – Тэдди вздохнул, опустил голову. – Корабли плавают оченьочень медленно, Джейк. Нужно на гидроплане. Я знаю, где Морган спрятал свои сокровища. Как только я стану настоящим пилотом, я полечу туда, и Рэйчел больше никогда не нужно будет… Я всё ей отдам… Я так думал раньше, пока ты не появился… А теперь… Если ты… Джейк! А давай вместе полетим туда?! У меня есть настоящая карта, я её в библиотеке у…