Наследники Вещего Олега. Годы золотой славы
Шрифт:
– Значит, ты смирился с тем, что Игорь хочет взять в жены Леславу? – продолжала допытываться у него сестра. – А как же Ольга?
– Суженого и суженую конем не объедешь, - доверься судьбе, сестра, - невозмутимо отозвался Вещий князь. – Думаешь, я просто так позвал Игоря в Псков? Нет, он сначала должен увидеть Ольгу, прежде чем сыграть свадьбу с Леславой. А когда он увидит мою дочь, тогда и сделает верный выбор своей судьбы.
– Но тем самым Игорь выразит пренебрежение к польской княжне. Князь Земовит не простит, если мой сын сделает русской княгиней другую девицу после того, как обручился с Леславой, он будет мстить, - всплеснула руками Ефанда.
– Леславе предназначен другой жених – Олежек! Приедет на свадьбу с Игорем, увидит моего красавца, ее сердечко затрепещет, и я погуляю на свадьбе и дочери и сына, - Олег весело ударил ладонью об ладонь, радуясь такой перспективе.
–
– А почему ты не послал Олежека за Леславой, если судьбой она предназначена ему? – не отставала от него со своими расспросами сестра.
– Олежек горяч, вспыльчив и несдержан на язык, его посылать на важное дело нельзя, - терпеливо отвечал Олег.
– Игорю же нянька не нужна, и я спокойно могу доверить ему и Русь, и налаживание дружеских отношений с соседями.
– Складно ты все, братец, раскладываешь, но уж больно мудреное дело ты затеял, - сокрушенно покачала головой вдова Рюрика. – Смотри, самого себя не перемудри, не может все быть так гладко, как ты рассказываешь. Где-то в твоей длинной ниточке найдется узелочек, о который мы все споткнемся!
Олега не обидело недоверие сестры: чрезмерно опасливой и боязливой бывшая могущественная жрица Рамстада стала после смерти любимого мужа, и он понимал ее страх еще одного удара судьбы и потери близкого человека. Вещий князь взял на руки ластившегося к нему черного кота Ефанды и начал любовно гладить мурлыкающего от удовольствия пушистика. Эта мирная картина мало-помалу успокоила сестру Олега, и тогда он сказал ей, улыбаясь:
– Тебе пора уже привыкнуть к тому, что я никогда не ошибаюсь, Эвлинда, и имею обыкновение одним выстрелом убивать двух зайцев, а то и трех. Князь Земовит станет моим сватом и верным союзником, Леслава еще одной моей названной дочерью, и возможно, Олежек поумнеет, когда станет женатым человеком, во всяком случае, я очень на это надеюсь.
Однако Ефанда не разделяла уверенности своего Вещего брата-близнеца; она знала, что у судьбы в запасе всегда есть неожиданность, которой она озадачивает самого мудрого и предусмотрительного человека. Но с Вещим Олегом было трудно спорить, и она, в конце концов, решила не противиться брату-близнецу, а как всегда стать ему верной помощницей и способствовать осуществлению всех его замыслов.
» Глава 7
Ольга сидела за столом и внимательно следила за каждым движением рук Вереи, делающей новый мешочек-оберег взамен старого, истрепанного. Жена посадника Радима то шептала заговоры над травой, то показывала племяннице, сколько чабреца, чертополоха и полыни нужно положить в льняную суму. Она подгадала день в начале осени, когда муж уехал в принадлежащее ему село Выбуты, а домочадцы разошлись по своим делам, и в тайне принялась готовить оберег, оставив Ольгу помощницей. Особенно Верея проследила за тем, чтобы в доме не было ни собаки, ни кота. Псковитяне и любили и опасались своих домашних питомцев. Пес издавна был посвящен богу-громовику Перуну, а коты общались с самим Велесом – богом плодородия, скотоводства и богатства. Приобщение животных к потусторонним силам было поводом для людей из предосторожности держаться от них на расстоянии во время чародейства.
Полкан еще с утра убежал со двора, а рыжего кота Люба Ольга выманила из терема блюдцем с жирной сметаной. От отца и матери она унаследовала дар общаться с животными, и Люб охотно последовал на ее зов, зная, что юная хозяйка непременно побалует его чем-нибудь вкусненьким.
– Запри дверь покрепче, Прекраса, чтобы она не скрипела, - велела Верея племяннице после того, как Ольга вернулась в дом, и, когда девушка выполнила ее повеление, приступила к делу.
Ольга с затаенным почтением смотрела на сестру своей матери. Всякая замужняя женщина в достаточной мере владела домашней магией, и Верея могла задобрить главного домового-Хранильника, поддерживающего порядок в доме, договориться с Овинником, чтобы он хранил снопы и зерно в сарае, улестить недоброго Банника – духа мыльни. Тетя учила Ольгу различным заговорам на все случаи жизни – чтобы личико было светлым как Месяц, глаза яркими, как звезды, и волосы пышными подобно молодой траве, растущей весной. От нее Ольга узнала, какие произносить заговоры, чтобы поле плодоносило, и урожай был бы богатым, выучилась любовным заклинаниям и словам, исцеляющим различные хвори. Она
После того как обереги были изготовлены, Верея понесла их в лес местной ведунье-яге, чтобы та их дополнительно прошила священной красной нитью. Славница же осталась дома – нехорошо всем жильцам жилье покидать, домового гневить.
Ольга села на лавке возле окна и задумалась. Грустно ей стало, тоскливо. В последние ясные дни года парни и девушки старались подольше гулять за городской чертой возле леса: одна она ходила без пары, а ведь слыла невестой уже больше года как месячные у нее пошли. Любовные заговоры не помогали, не давал Игорь о себе знать. Ольга уже не знала верить ли обещанию отца, что он сосватает ее за любимого, или же Вещий Олег пообещал ей желанного жениха понарошку как обещают игрушку маленькому дитяти, чтобы оно не плакало. Что ни говори, Игорь – великий русский князь, а ее отец – удельный властитель, не может он своему воспитаннику приказать взять ее в жены. Часто ощущала юная княжна в себе некую силу душевную, не мерянную, любовью выращенную. Если могла бы, целовала любимого день и ночь, и не устала бы, еще больше желание затаенное заставило бы гореть сердце ее. Но не было той силы выхода, не появлялся милый у порога ее дома.
Девушка вздыхала от нерадостных дум и томилась в одиночестве до тех пор, пока дверь не открылась, и в светлицу стремительно вошел средний сын Вереи и посадника Радима Всемил.
– Сестрица, выручай! Век благодарен тебе буду, - быстро проговорил он.
– Чего тебе надобно, неугомонный? Ты же должен быть на переправе возле реки Черехи, как батюшка тебе велел, Радим, - встрепенулась Ольга.
– Не могу я сейчас перевозчиком работать, - заныл Всемил, зная, что его родственница-княжна умела управляться с лодкой не хуже иного парня. – У моей ладушки Лебедяны новый любезник объявился, Колояр. Отобьет он у меня деву желанную как пить дать, пока я веслами буду махать. Прекраса, милая, замени меня у Черехи, а я улещу Лебедянушку, уговорю моей женушкой стать.
– Ладно, Мил, беги на игрища, - сжалилась над двоюродным братом Ольга. – Посторожу я твою переправу.
Юноша просиял, благодарно поцеловал Ольгу в левую щеку и умчался так же стремительно, как и ворвался в светлицу к сестре.
Ольга на Череху собралась быстро. Скинула с себя девичье платье, натянула на стройные, словно у лани ноги мужские темные штаны, обулась в постолы-калиги из мягкой кожи, обвязала вокруг голеней ремешки. Вместо расшитой длинной исподницы накинула на тело короткую, как у мужика, рубаху, обвязала ее веревочным поясом, а косу, уложив вокруг головы, накрыла суконной шапкой Всемила. Так она приобрела вид юного отрока, и трудно было сказать, сколько этому отроку было лет. Нежный цвет щек говорил о том, что он только расстался с детством, а серьезность выражения глаз был как у двадцатилетнего парня.
Одевшись, Ольга вышла во двор и поманила к себе Люба. Пушистика подарила ей другая ее тетка, сестра отца княгиня Ефанда. Стали с той поры, как Люб в доме появился юной княжне сладкие сны видеться, показывающие как она с Игорем милуется, и сделался рыжий зверь ее любимцем, которого дочь Вещего Олега баловала чрезмерно.
Кот тут же подбежал к ней и стал, мурлыча, тереться об ее ноги. Псковская княжна прижала его к себе, погладила, внесла в дом и опустила возле печи со словами:
– Вот тебе, хозяин, мохнатый зверь. Не скучай один.