Наследники

Акимова Марина

— Шэдоу?

— Мой фамильяр, — уточнил Даррен.

— Ух ты… а я смогу услышать его мысли?

— Возможно я смогу что-нибудь придумать…

***

Гин поднимался в свою комнату, по пути расстегивая рубашку, расслабляя галстук, он казался ему невыносимым, ощущал его тяжелым. Ассоциация галстука, как колокольчика на шее, как символ, как то, от чего каждый день хочется избавиться, то что не приносит ничего хорошего в жизнь, а создает большие проблемы.

Его редко слушали сверстники, иногда Гину казалось, что преподаватели пренебрежительно смотрели на него,

будто он пустое место. Или наоборот, он представлял собой нечто важное для их мира, будто они знали что-то, что было только им доступно…Это сводило его с ума.

«Я просто хочу найти сестру и свалить! Уже зима, а я все еще торчу в этом ужасном холодном замке. Где Лори? Она снова куда-то сбежала или прячется от меня».

Гин толкнул дверь, и увидел на полу сплетенные тела Лилы и Ноа.

— Извините, — отвернувшись, парень потянулся за ручкой, чтобы закрыть дверь.

— Ну ты и чудик, Гин, — фыркнула раскрасневшаяся Лила.

— Нужно закрывать дверь комнаты на замок, если вы занимаетесь непотребством, — отвернувшись, он продолжал спорить, Гин больше не стеснялся выражаться и проявлять лишние эмоции.

«Солей?»

— Ты же волк, мог бы почувствовать, услышать, — раздраженным голосом процедила сквозь зубы Лила.

«Солей? — снова мысленно позвал Гин, — куда он подевался?»

— Не ссоритесь! Входи друг, — Лила, находясь еще над Ноа смерила его тяжелым взглядом. — Это и его комната, — разочарованная решением своего обожаемого Ноа, потянулась за рубашкой.

— Можем тогда позвать Гина присоединиться к нам, — снова недовольно огрызнулась девушка. Ноа улыбнулся, погладил ее по спине, давая понять, что их время окончено; Лила начала собирать пиджак, галстук и высокие чулки, разбросанные по сторонам, не переставая возмущаться себе под нос.

«Задумался о судьбе своей скверной, вот и не почувствовал, — задумался Гин стоя все еще в дверном проеме, — Где пропадает Солей? Подождите! В действительности я никогда не чувствовал Ноа. Если то, что говорят о его наследственности — правда, и он действительно потомок Левиафанов, то как они вообще пахнут? Вряд ли как цветы или море».

Для мира Гина Левиафаны, как мифические существа. Выдуманные для страшилок. Их никогда никто не видел, о них сочиняли легенды, и только. Ноа не выглядит, чудовищем из сочиненных на ходу глупых рассказов, скорее наоборот, обычный, сходу даже похожий на морта, ни злобных огоньков и искр в глазах, физических изменений и прочего, крыльев и чешуи не было.

«Кто ты? И где мой слуга?»

— Бал! Уже назначили дату, — воскликнула Аврора, приближаясь уверенно идя по мужской части коридора.

«Зачем правила, если им никто не следует? Солей?»

Гин скорчился, он все еще будто слышал оглушительный крик банши в своей голове из-за чего у него развилась бессонница.

— Извините, — тут же выдала Аврора, видя, как Ноа и Лила наспех одеваются.

— Ничего, — вежливо ответил Ноа, на что Лила нервно застегивала пуговицы и тяжело от недовольства дышала.

— Назначили дату, мы должны… — замялась девушка.

— Я знаю.

Лила подняв гордо голову и вышла.

Беря за руку Аврору Гин

потянул ее во внутрь комнаты. Ноа с раскрытым ртом уставился на странную, по его мнению, парочку. Совершенно не похожую ни на кого. В их внутренним мирке, где Ноа, Лори и Даррен, и все им подобные считали, что любовный интерес с человеком или получеловеком сродни преступлению. И даже каралось, и приравнивалось к преступлению.

«А тут Горгулья, кажется это даже хуже, чем с человеком связаться!», — огрызнулся Ноа не отрывая взгляд от момента образования новой парочки академии.

— И вот их стало трое: человек, волк и горгулья, — не сдержал комментарий сосед.

Гин только коротко улыбнулся на его слова, понимая намек, что в нем существует два начала: человеческая — доминирующая, и волчья, которой не хватает для того, чтобы войти с фанфарами в мир Ноа. Редко горящие глаза, обостренный слух, и тонко чувствующий нос, — не являются счастливым билетом, а остаются напоминанием, как о неудачной попытке генетического смешения. Только оказавшись в академии, Гин начал чувствовать эту грань, тонкую нить разделяющую всех и его.

— Так что это за за бал такой? — спросил Гин, отвлекаясь от угнетающих его мыслей.

— Каждую зиму руководство академии проводит для студентов бал, в качестве продвижения своих выдающихся учеников старших курсов, — как понаписанному пояснил Ноа, — рассылают приглашения, вспоминают о своих выпускниках, зовут представителей Министерства, Совета академии, и прочих, у кого есть громкое имя, или выдающиеся поступки… Одним словом — элита нашего мира.

«Это не одно слово!»

— Ну и семь лет на подходе.

— Что за семь лет? — за сегодня Гин слышал это уже второй раз, но так и не осознал конкретного назначения этого «семь лет на исходе».

— Каждые семь лет меняется и переизбирается руководство академии, так называемый Совет, назначается новая директриса, кого-то могут пригласить даже в Министерство работать, — объяснил Ноа.

«Вот о чем говорила та девушка, с пирсингом в губах. Они хотят во власть?»

— Академия не может заботиться обо всех… мы не вечные студенты… но некоторые наотрез отказываются покидать ее, остаются — преподают для младших, считая, что мир мортов ужасен, с чем я конечно же не согласна, — пояснила быстро Аврора.

— Так натерпится сидеть и в дождь, и снег на крыше какого-нибудь разваливающегося здания забытого города, и охранять сон мортов? — Ноа был категоричен.

Аврора изменилась в лице, вечная улыбка, показывающая ямочки на щеках, девушка опустила подбородок, нахмурила брови с напряженными скулами неотрывно смотрела прямо в глаза Ноа.

Гин поспешил сгладить ситуацию и взял девушку за руку. Ничего не изменилось. Казалось, что Аврора посылала Ноа мысленные проклятья.

«Аврора относится к низшему касту, для многих в академии, сродни человеку, он же обслуживающий персонал, — подумал Гин, поглаживая девушку по руке, — Она не видит в этом чего-то плохого, считает, что выполняет свое предназначение, и думает, что помогает, а возможно и оберегает простых мортов от подобных нам».