Наследство
Шрифт:
— Эллисон рассказывала мне о вас, но я не знал, что вы в Европе.
— Боюсь, это моя вина. Я потерял связь со многими людьми. А вы давно здесь живете?
— Два года в Амстердаме, пять в Европе.
— Слишком долго вдали от дома.
— Да и вы тоже. Поль пожал плечами:
— Я всегда путешествую. А где вы жили до того, как приехали в Европу?
— В Нью-Йорке. Эллисон говорила, что ваш дом в Бостоне.
— Да. Но я не уверен, куда отправлюсь отсюда. Может быть, в Нью-Йорк. А вы собираетесь когда-нибудь вернуться
— Не знаю.
— А ваша семья живет там? Бен развел руками.
— У него нет никого, — вмешалась Эллисон. — Не могу представить, как такое может быть.
— Она с самого начала не была большой, — сказал Бен. — Потом одни умерли, а другие… исчезли.
— Очень драматично, — заметил Поль с улыбкой.
— Да, так и есть. Мы пережили много бурных событий.
— А потом вы приехали в Европу?
Бен кивнул:
— А вы сами? Вы уехали тоже из-за семейных конфликтов?
— Я кое-что рассказала Бену о нашей семье, — обратилась к Полю Эллисон почти извиняющимся голосом. — Но не о тебе именно и… Только совсем немного. Если ты сам хочешь рассказать о себе, это дело твое.
— Я с удовольствием послушаю.
Поль покачал головой:
— Все уже в прошлом. Я не люблю о нем говорить. Хотя сам не прочь послушать о вашем прошлом, не так часто случается, чтобы вся семья взяла и исчезла только потому, что случилась… ссора, не так ли?
— Предательство, — ответил Бен и заметил удивление, а потом и боль, которые промелькнули в глазах Поля. — То же самое, что случилось и в вашей семье.
— Может быть, такое случается часто, — сказала Эллисон, нервно рассмеявшись.
— Будем надеяться, что нет, — мрачно ответил ей Бен.
Поль почувствовал, что этот человек заинтересовал его Он, конечно, проявлял больше любопытства, чем следовало, относительно их семьи, но его можно простить: достаточно увидеть, какими глазами он смотрел на Эллисон.
В нем чувствовалась напористость, которая нравилась Полю, как будто он примеривался к миру, который собирался завоевать, но в нем было еще что-то от исследователя, он искал то, что было утеряно и не найдено. По-видимому, именно это привлекало в нем Эллисон, размышлял Поль. Он надеялся, что она не кинется снова осуществлять еще один замысел сделать чью-то жизнь лучше, но опасался, что именно это она и делала. Вот по этой причине и потому, что Бен ему понравился, он хотел узнать его ближе.
— Давайте как-нибудь пообедаем вместе? — предложил он ему. — Вы сможете уйти из отеля?
— Я смог бы, но я уезжаю завтра в Лондон на две недели.
— Черт, жаль. Мы не пробудем здесь так долго.
— Ну, в следующий раз, когда приедете в Амстердам…
— Ой, Поль, останься здесь подольше, — обратилась к нему Эллисон. — Разве у тебя есть другие дела?
— Поль хочет работать, — вмешалась в разговор Эмилия. — Мы оба хотим работать.
— Работать? Поль? С каких это пор? — Эллисон заметила, что Поль нахмурился. — Извини, ты, видимо, исправился.
— Подумываю
— Время от времени, не очень часто. Но я думаю, что теперь все изменится.
— Если изменится, то заглядывайте ко мне. — Он вынул свою визитную карточку. — Это телефон моей справочной службы в Бостоне; они скажут, где меня найти.
Бен тоже вынул свою визитку:
— Это если вы первый приедете в Амстердам.
Они улыбнулись друг другу, почувствовав взаимную симпатию. В итоге Поль и Эмилия просидели с ними дольше, чем планировали. Все четверо разговаривали о Европе, пили вино, закусывали датским сыром с крекерами, пока Эмилия наконец не сказала решительно:
— Поль, нас ждут. — После этого все поднялись и стали прощаться.
Выйдя из отеля, Поль с Эмилией сели в такси, а Бен с Эллисон, взявшись за руки, пошли вдоль улицы Рокин Дождь перестал, воздух был свежим и прохладным.
— Ты не сказала им, что через несколько дней приедешь ко мне в Лондон, — сказал Бен.
— Еще есть время. Мне кажется, Поль считает, что я что-то затеваю.
— Он прав?
— Возможно. Я должна кое-что сказать тебе.
Он ощутил мгновенную тревогу и остановился;
— Что-то случилось?
— Ты имеешь в виду плохое? Нет, конечно. С тобой всегда так. Ты прежде всего думаешь о плохом. А я хочу, чтобы ты думал о хорошем.
Она замолчала, а потом выпалила:
— Я сегодня сняла квартиру.
Он резко взглянул на нее:
— Ты сняла…
— На Принценграхт. Очень симпатичная, очень маленькая квартирка, но достаточно большая, чтобы мы с тобой смогли гораздо ближе узнать друг друга.
На его лице появилась улыбка, которая становилась все шире.
— Ты типичная американка. Берешь быка за рога.
— А что в этом плохого?
— Это просто чудесно. Прожив в Европе столько времени, я совсем забыл, что это так чудесно. А как же Патриция?
— Она собирается в Париж. Она говорит, что шести недель вполне достаточно для Амстердама. Я совершенно с ней не согласна.
Бен взял ее за подбородок и заглянул ей в глаза.
— Это не какой-нибудь порыв? Ты действительно хочешь этого?
Про себя Эллисон сказала: «Я хочу только тебя», — но вслух произнесла:
— Может быть, это и порыв. Но даже если это и так, мы должны наслаждаться, пока он длится. Он продолжал смотреть ей прямо в глаза.
— Я хочу купить что-нибудь для тебя, — сказал он. — Мне давно хотелось сделать это. Давай пойдем сейчас, до ужина.
— Мне ничего не надо, — попыталась отказаться Эллисон. — Я хочу, чтобы мы просто побольше были вдвоем.
— Ты уже все сделала для этого. А сейчас сделаем то, что хочу я.
— Бен, уже все закрыто.
— Нет, магазин закрывается через пятнадцать минут. Если мы поторопимся, то как раз успеем.