Наследство
Шрифт:
— Значит, так, — хлопнул в ладоши доктор, вставая, — я сейчас позвоню в больницу, спрошу, когда у них есть свободное время на томографе, потому что у нас в клинике его нет. Ты осознаешь, как все серьезно? — он ткнул пальцем в прижавшего здоровое ухо химера. Брюнет неохотно кивнул. — Тебя даже спрашивать не буду, — махнув в мою сторону рукой, Дима вышел из помещения, доставая на ходу телефон.
— Почему ты мне не сказал? — уже тише, спокойнее повторила я, без лишнего возмущения.
— Думал, что пройдет, — вздохнул все еще сидящий на полу Макс, прислонившись лбом к моему
— Глупый ты, — присев на корточки, я обхватила его лицо ладонями, — знаешь, как я испугалась?
Виновато поджав губы, он ткнулся лбом мне в плечо, а я ласково гладила его по затылку и задней части шеи. Бедняга, так мучился! А если что-то серьезное? Если Дима сказал, что нужна томограмма, это же может быть даже опухоль какая-нибудь! Серьезно больных двойных химер в нескольких странах даже разрешено усыплять, про тройных я такого не слышала, но херушки я им позволю моего ворчуна усыпить или плохо лечить, всех спалю к чертям.
— Я договорился, — объявил Дима, возвращаясь в кухню и будто не замечая, что мы рывком отодвинулись друг от друга, — после закрытия кабинета сделаем все, потому что ближайшая запись на следующей неделе, а у нас тут дело очень даже серьезное, — а потом, вздохнув, взмахнул руками и плюхнулся на стул, — ой, типа я не вижу, как вы друг на друга с первого дня смотрите, обнимайтесь уже и накормите бедного голодного врача.
Улыбнувшись, я встала и занялась почти готовым обедом, пока Максим перебирался на стул. Как ни крути, друзья у меня хорошие, даже очень. Хотя, это же химеролог, он уж точно лишен стереотипов про тройных.
Обедали относительно спокойно, только по Максу было видно, что ему больно есть и кусок в горло не лезет. Разговаривая со мной на универские темы, Дима вдруг повернулся к химеру:
— Напомни, из кого твоя змеиная часть?
— Удав… — начал было парень и осекся. Нахмурился, явно пытаясь вспомнить, хотя как он может вообще такое забыть? — Нет, не помню. В паспорте написано.
Врач не стал смотреть паспорт. Только бросил на меня мрачный взгляд и вздохнул. Нетушки-нетушки, я не позволю моему химеру болеть!
В пять мы были уже в больнице. Кабинет с томографом находился в подвальном помещении, там было прохладно и весьма неуютно. Нужно было убрать все металлическое, так что Макс в кои-то веки разрешил мне расстегнуть и снять с него ошейник. Пока ему проводили инструктаж, Дима усадил меня рядом со своим знакомым врачом и собой перед монитором компьютера, описал симптомы. Процедура началась, эти двое там о чем-то переговаривались, а я из их слов ничерта не понимала, да и на экране тоже, в принципе. Поэтому просто сжимала доверенный мне ошейник и ждала, проявляя рекордную для себя терпеливость и усидчивость.
— В общем, так получается, — наконец, повернулся ко мне химеролог, а объект исследования медленно начал выезжать из томографа, — у него… Так, ладно, сначала вводная часть. Между костями черепа и мозгом есть мембрана. Ясно? — я кивнула. — Вот. У него немного иначе за счет ушей устроены черепные швы, поэтому, когда при рывке за ухо произошел надрыв тканей, кровь скопилась между костью и этой мембраной. Ее нужно просто откачать, потому
Я подам на эту чокнутую мамашку в суд! А если бы это было смертельно?
— Еще нет! — я вскочила. — Давай звони своему хирургу, когда он может заняться этим?
— Думаю, сегодня, если он еще не уехал домой, — тоже поднявшись, Дима попрощался с врачом и вместе со мной пошел на выход, — оставим его в стационаре после операции в любом случае на пару дней, потом надо будет повторить томограмму.
— Все как скажешь, — подняла ладони я, — никаких вопросов.
Пока химер одевался, я расплатилась за процедуру и записала его на повтор через четыре дня — ближе свободного времени не было. Вот так вот — хоть ты умри от кровоизлияния в мозг, без записи никто за тебя не возьмется, если нет знакомого врача, который все разрулит. Повезло мне, что Димка у меня есть, ну вот правда. Надо его как-нибудь отблагодарить обязательно.
Коротко пересказав Максу новость, я застегнула ему ошейник. Кажется, он даже расслабился, когда снова почувствовал кожаное изделие у себя на шее.
Хирург был готов к операции без промедления, к счастью. Сказали, что это займет буквально несколько минут, дольше будет подготовка и отход от наркоза, но меня эти все детали мало волновали — лишь бы все получилось и хорошо кончилось.
Пока происходило сие священнодейство, Дима отправил меня в кассу, где я зарезервировала час его времени, совпадающий со временем записи на томограмму, чтобы он сходил с химером, и оплатила все сегодняшнее и двое суток стационара, потом медсестра проводила меня в одну из двух комнат стационара. Предупредила, что отходить он будет не меньше трех часов, и ему, как всякому привыкшему к общению с хозяину животному, нужно внимание и ласка. Я хотела было возмутиться за сравнение с животным, но не стала — пошла она. Мой химер — мои правила, а всякие там медсестры идут нафиг.
Макса привезли почти через час, а обещали всего ничего! Я успела за это время вдоль и поперек исходить двухместную комнатку, а они все тут такие спокойные! Хирург меня успокоил, сказал, что Максим просто долго засыпал, вот и все, осложнений не было. Предупредив, что нельзя ему давать ни есть, ни пить до утра, все организованно свалили. А я осталась со спящим химером разглядывать марлевый квадратик, приклеенный пластырем к небольшому выбритому участку его виска. У него там волос и так немного было, на большей части оперированной области они и не растут у него, не считая щетины.
Спустя два с половиной часа он замычал с непередаваемым страданием и попытался повернуться на левый бок. Я не позволила, уложила его обратно на спину и взяла за руку.
— Пи-ить… — прохрипел Макс, мучительно жмурясь.
— Пока нельзя, — прошептала я, гладя его по плечу, — потерпи немного.
Долго его организм сам себя не стал заставлять страдать — парень вырубился, дыша ровно и спокойно, держась за мою руку. Надеюсь, утром он уже проснется без боли в голове, очень надеюсь.
========== Часть 10 ==========