Настоящая фантастика – 2015 (сборник)
Шрифт:
И странник подчинился.
Есть ли жизнь после гипса? Теперь Гена Зыбин мог с уверенностью ответить: есть! Самым большим горем в жизни Гены была его странная болезнь. Точнее даже не болезнь, а особенность организма: он отторгал любые электромеханические апгрейды. Друзья усиливали скелет металловолокном, а после поднимали тяжести, прыгали с высоты, вставляли глазные импланты, увеличивали объём лёгких… А Гена Зыбин еле выжил, когда ему попытались усилить сломанную руку. Врачи были в шоке, пока какой-то старый хирург не надоумил их взять перелом в дощечки
Больше всего было обидно, когда над ним смеялась девушка из соседнего пентхауса – прекрасная брюнетка, при появлении которой сердце Зыбина давало сбой. Он готов был часами любоваться её грацией, тёмными локонами, точёным профилем. Она же спрашивала, как дела, с улыбкой поглядывая на гипс, а потом хохотала с подругой, едва Гена отвечал «нормально» и проходил мимо. Её насмешки были самыми неприятными, раздражающими.
Однажды всё переменилось.
Такой большой палатки Пустырник никогда не видел. Ветер едва шевелил тяжёлые занавеси, гудел на растяжных канатах, трепал длинные вымпелы, привязанные к верхушкам шестов. У входа стояли два Стража в латах, если эти смятые железки можно назвать латами.
Пустырник сглотнул, остановился. Зомби, идущий за ним, ткнулся в спину всей массой, не позволив задержаться. Стражи вытянулись во фрунт, в ответ Длань небрежно коснулся пальцами руки дырявой шляпы.
Под пологом палатки скрывался целый лабиринт. Пустырник запутался в занавесях, стальных перегородках, длинных коридорах. Ему казалось, что вереницу зомби водят по кругу, путая след. На самом деле так и было: Длань вёл их по спирали к центру палатки. До слуха доносилась музыка, женский смех, но Пустырник очень устал от свалившихся впечатлений, чтобы обращать на это внимание, и, когда открылось большое помещение, он не сразу остановился. Блюстителю закона пришлось остановить его, положив руку на плечо.
– Полегче, парень.
– Где я? – пробормотал Пустырник.
– Там, куда стремился, у Оракула.
Громкий хлопок заставил странника вздрогнуть. Занавеси колыхнулись, открывая проходы, в помещение вбежали девушки с подносами и кубками. Более прекрасных созданий Пустырник никогда не видел: яркие ленты украшали стройные тела, скрывая небольшие изъяны. Красавицы собрались на ступенях постамента, у противоположной стены. На самом постаменте зажужжал механизм, и ложе, заваленное тряпками, трансформировалось в кресло.
– Великий Оракул! – возвестил Страж, стоящий у постамента.
Груда покрывал слетела на ступени. Явив миру волосатые ноги и сверкнув кое-чем неприличным, в кресле, кряхтя, уселся Великий Оракул – полный человек с опухшим лицом. До носа Пустырника долетело амбре – смесь нечистого дыхания с потом. Девушки кинулись оправлять расшитую хламиду и причёсывать волосы, на что тот завыл, прикрываясь руками
– Брысь! Кыш! Назойливые сучки! – хрипло закричал Оракул, отбиваясь от служанок.
Девушки заохали и заахали, словно хлопотали над непослушным ребёнком, и тогда Великий взревел, скаля жёлтые кривые зубы.
– Вооон! Воооон! Дайте прийти в себя! – заорал он, тут же успокоился, жалобно всхлипнул. – У кого-нибудь есть опохмелиться?
Придворные молчали. Воцарилась гробовая тишина, если не считать свиста ветра в канатах палатки. Оракул горестно вздохнул, почмокал сухими губами и, не глядя на подчинённых, попросил воды. Ему тут же поднесли золотой кубок.
Пил Великий долго, жадно, плеская на грудь и стеная, словно питьё было для него тяжкой работой.
– Доброго дня, шеф! – громко произнёс Длань, когда Оракул наконец оторвался от кубка и облегчённо вздохнул.
Великий прищурился, его цепкий взгляд на мгновение задержался на Пустырнике, скользнул по пленным зомбям и поздоровался с Дланью:
– Привет, Фёдор. – Оракул откашлялся. – Это все? Слава небесам. Кажется, кончаются.
Он отдал кубок служанке и по локоть закатал рукава хламиды.
– Где Массовик-Затейник?! – проревел Великий куда-то за престол.
Из складок палатки появился богато одетый человек в красно-белом колпаке с серебряными бубенчиками.
– Затейник, у тебя… э-э-э… есть? – негромко обратился к нему Оракул.
Человек улыбнулся, растянув губы от уха до уха, и поклонился. Бубенцы на его головном уборе весело брякнули.
– О Великий Прорицатель, дарующий нам сирым свободу и смысл…
– А-а-а! – замахал на него Оракул, и Массовик-Затейник смолк, не переставая улыбаться. – Ясно! Сначала работа, будь она неладна. Фёдор, давай первого!
Пустырник сделал шаг вперёд, дрожа от возбуждения. Сейчас свершится чудо, Оракул откроет ему предназначение, предскажет судьбу. Однако Длань отодвинул его в сторону и начал с последнего из зомбей. Пустырник непонимающе моргнул: как же так? А с другой стороны, увидеть таинство предсказания – уже чудо.
Едва переставляя ноги, зомби подходили к постаменту, становились на площадку по правую руку от Оракула и опускались на колени спиной к провидцу. Великий касался ладонью их затылков, что-то шептал над головами, и взгляд мертвеца становился осмысленным.
– Как я здесь оказался? Что произошло? Кто вы? – вопрошали очнувшиеся.
Один, обретя вторую жизнь, вдруг сразу выпалил:
– Так что ты будешь пить, детка? – потом, увидев связанного Пустырника, добавил: – Что за нафиг?
Стражи быстро подхватили его под руки и оттащили от постамента. Бывший зомби пытался сопротивляться, но стражи знали своё дело.
Когда очередь дошла до Пустырника, Длань обратился к Оракулу:
– Этот самый интересный экземпляр. Он заверяет, что зовут его Пустырник, и любит вторгаться в частную жизнь свободных граждан.
– Неправда! – воскликнул странник. – Я всего лишь пытался помочь!
– Ого! – удивился Оракул. – Умника занесло.
Он бойко соскочил с престола и подошёл к Пустырнику, пристально всматриваясь ему в лицо. Увиденное слегка разочаровало Великого. Он пошамкал губами и печально покачал головой.