Настоящие, или У страсти на поводу
Шрифт:
Тряхнула головой, пытаясь успокоиться и прийти в себя.
— Кажется, у меня у самой предсвадебная лихорадка. Столько лет идти навстречу друг другу и засомневаться в самом конце. Наверняка, сам Великий Сын** играет со мной, пытаясь сбить с верного пути, — пробормотала я себе под нос.
Признаваться себе в другом я просто не могла.
Пока…
— Ты должен извиниться! — Селина стояла перед ним, уперев руки в бока и её синие глаза метали молнии.
— Перед кем? — лениво уточнил Леонард, наблюдая
Она поймала его в малой гостиной, где мужчина расположился с газетой, изучая последние биржевые новости.
— Перед всеми. Можешь начать с меня, — милостиво разрешила молодая герцогиня.
— За что? Это ведь не я залез в чужую постель.
— Я не оправдываю девчонку, глупо поступила. Надеюсь, мозги у неё встали на место.
— Нельзя поставить на место то, чего не существует.
— Леонард, — угрожающе прошипела она, усаживаясь в ближайшее кресло. — Это мои гости.
— Которым не мешало бы вести себя более цивилизованно и прилично.
— Граф Элкиз, имейте совесть. Я беременна. И мне нельзя нервничать. Я прошу тебя лишь быть хорошим мальчиком, а не бездушной деревяшкой.
— Всё ещё пытаешься найти во мне хоть каплю настоящих чувств и эмоций? — с любопытством поинтересовался Леонард.
— Пусть твоя жена этим занимается. Помоги ей Боги.
— Надеюсь, ты не ждёшь, что я брошусь делать предложение этой… — запнулся, поймав суровый взгляд сестры и закончил: — Девушке?
— Я надеюсь, что ты извинишься перед её матерью и Айолой.
— Нет.
— Леонард…
— Она дала мне пощечину.
— И исполнила мечту всей моей жизни. Давно мечтала тебя чем-нибудь стукнуть по темечку, — неожиданно мечтательно улыбнулась Селина.
— Кровожадность проснулась? Архольд на тебя плохо влияет.
— Дерек на меня отлично влияет, в отличие от тебя.
— Дорогая герцогиня, я вас не держу.
— Это мой дом.
— Мне съехать?
— Пф-ф-ф, — совершенно не аристократически фыркнула молодая женщина и грозно на него уставилась. — Ты невыносим.
— Скажи мне что-нибудь новое.
— Извиняться ты не собираешься?
— Не сегодня.
«Не завтра и не через месяц. Никогда».
Граф Элкиз никогда не сожалел о своих поступках и уж точно не собирался просить за них прощения.
— Хорошо, — Селина поднялась, поправляя юбку синего платья. — Как знаешь. Но сообщаю, что меня твоё поведение совершенно не устраивает.
Стоило ей уйти, плотно закрыв за собой дверь, как Торнтон отложил газету в сторону и встал со своего места, потирая затёкшую шею.
Выспаться так и не получилось. Кровать в новой спальне (в старую после произошедшего он точно не вернётся) была твёрдой и неудобной.
И надо было ему подойти к окну как раз в тот момент, когда из наёмного кеба ловко спустилась Белфор. Без шляпки, которую повесила на сгиб локтя, кружевного зонтика и, по всей видимости, перчаток у неё тоже не было. Золотистые волосы, выбившиеся из прически, пушистым облачком окружали покрасневшее
Она рассеяно кивнула уезжающему извозчику и подошла к калитке. Мысли у девушки были не самые радостные. Об этом можно было догадаться, глядя, как она рассеяно сжимает ридикюль в руках, кусает губы и невидящим взглядом смотрит перед собой.
В ней не было ярких красок Армель, жеманного кокетства Элодии, холодной красоты Селины. Нет, Айола Белфор не была непохожа ни на одну из его знакомых женщин. Слишком открытая, слишком искренняя и честная, словно глоток ледяной воды, обжигающая.
«И чужая», — напомнило сознание.
Торнтон отступил от окна и нахмурился.
Какое ему дело до какой-то северянки. Она ведь была совершенно не в его вкусе. Скорее всего, это просто злость за пощечину. И ничего больше.
_________________________________
*Драгонов зуб — самая большая гора в Анагорском кряже, который отделяет северное княжество Изгар от остального мира.
** На большей части Киа (название мира) исповедуют троебожие. Отец — защитник, воин и учитель; Мать — жизнь и смерть, любовь и ненависть, счастье и горе; и Сын — шут, плут и насмешник, который любил играть жизнями других. Также они символизировали собой небо и солнце, землю и воду, легкий ветер между ними.
Глава Шестая. Затишье
Оперативности Селины можно было только позавидовать. Потенциальный жених для Элодии появился в особняке как раз к обеду.
Когда, переодевшись, спустилась вниз, меня представили лорду Стефану Шеридан.
— Айола Белфор, — несколько ошарашено ответила я, изучая молодого человека.
Не страшный, не старый и довольно симпатичный. Среднего роста, с тёмно-каштановыми волнистыми волосами, светло-карими глазами. Чуть старше меня, плотный, но не толстый, и улыбка у него была очень обаятельной. Одежда новая, чистая и достаточно дорогая, из кармана торчала золотая цепочка от часов, а букет, который он подарил кузине, был очень хорош. В общем, во всех смыслах очаровательный молодой человек.
И вместо того, чтобы расслабиться, я еще больше насторожилась.
Что заставило его принять предложение Селины и явиться в особняк для знакомства с кузиной? И не просто знакомство, а прицел на заключение брака.
Элодия сначала была довольно мила, строила глазки и очаровательно улыбалась, одобрительно поглядывая на потенциального жениха. Ровно до того момента, пока не узнала, что Шеридан является всего лишь родственником маркиза (третий ребёнок второго сына лорда). Она тут же надула губки и уже собиралась отправить молодого человека восвояси. Дорогая кузина всё ещё надеялась на титул, земли и годовой доход в пятнадцать тысяч золотых. Пришлось найти момент и на ушко шепотом осторожно напомнить ей о скандале, скорых слухах о моральном падении и перспективах, которые уже маячили на горизонте.