Настоящий Спасатель 3. Назад в СССР
Шрифт:
Я не был готов к такому.
Бывает ли дружба между мужчиной и женщиной? Не знаю. Выходит, что бывает.
Я слышал, как Сухишвили ерзает, кусает свои кулаки. Но не поворачивался к нему.
К коридоре послышался звук открывающейся вдали двери. Затем я услышал переговаривающиеся между собой мужские голоса. Скорее всего они шли в нашу сторону и собирались вести меня на допрос.
Сухишвили вскочил и выпалил:
— Бодров, я знаю, что вы искали на складе судоремонтного завода.
Глава 23
Сухишвили вскочил и выпалил:
— Бодров, я знаю, что вы искали на складе судоремонтного завода. Я знаю, где лежит товар Солдатенко.
Я молчал и не поворачивался к нему.
— Решайся, Бодров, или сейчас, или пойдешь по этапу. Потом будет поздно. Товар на Машу. Ты себе еще девчонок найдешь, а я жить без нее не смогу.
— Дурак ты Сухишвили, нашел, что просить. Я понимаю, если бы ты коня или машину хотел взамен информации. Я бы еще подумал. Повторяю, Маша не вещь.
Я говорил в потолок не глядя на сокамерника.
— Тогда я сам заберу товар, продам выкуплю Машу, еще до приезда отца. И она поймет кто я, а кто ты.
— Как только ты решишь продать хотя бы канцелярскую «кнопку» из закромов Солдатенко, то тебя тут же вычислят и в лучшем случае оторвут голову и утопят в море. Ты просто не понимаешь в кем пытаешься играть в бизнесмена.
Он вскочил, и по-кавказски активно жестикулируя руками, вспылил:
— Я сам кому хочешь голову оторву, если надо!
— Ну да, ну да. Просто помни при этом, что я тебя предупредил.
— Кончай мне зубы заговаривать, соглашаешься или нет, Бодров?
— Сухишвили, ты правда такой дурак или просто не понятливый. Повторяю тебе еще раз: я не буду обменивать Машу на информацию о товаре. Запомни — русские женщин не обменивают. Ты сам ко мне придешь и попросишь забрать товар в обмен на то, чтобы я тебя спас. Всё. Отвали.
Теймураз замотал головой обхватил ее руками и, раскачиваясь, застонал. Он не знал, что делать дальше. Ведь его «гениальный» план развалился.
Я с трудом сдерживал себя от дачи ложного обещания. Это был легкий путь. Для некоторых выражение «хозяин слова, дал слово — забрал обратно» было образом жизни. Но только не для меня. Кем же я остался бы тогда в собственных глазах.
Я знал, что ему некуда идти. Он не был шибко умным, но понимал, что нужно держать язык за зубами.
Хватило же ему ума попасть со мной в одну камеру предварительного заключения в отделении милиции.
Да и страшно было ему.
В милиции его тут же записали бы в сообщники Солдатенко, а в среде лихих людей его бы «кинули». И хорошо, если он уцелеет при этом.
Погоня за товаром уже унесла несколько жизней «серьезных»
Сухишвили не имел достаточно связей, ни чтобы найти покупателей, ни чтобы распорядиться этим ресурсом самостоятельно.
Поэтому, если он не наделает непоправимых глупостей, то скорее всего вернется с предложением.
Меня вели по коридору на допрос к следователю. Следуя с конвоирами по коридору я ощущал себя так, словно меня поглотила огромная рыба-кит и я двигаюсь в ее чреве.
Я не выспался и чувствовал себя разбитым. После такого большого количества событий, когда волны адреналина то приливали, то отступали, мне хотелось отдыха.
Иногда, пятнадцати минут сна бывает достаточно, чтобы восстановиться.
Я знал, свое тело и психику, через час полтора включится резервная «батарея». Тогда я сумею нормально соображать. А пока буду бороться с состоянием овоща.
Конечно, ни на какой завтрак или крепкий чай, здесь в отделении рассчитывать не приходилось.
Меня привели в отдельную комнату для допросов и усадили за стол. Следователя пока еще не было, поэтому я решил поспать хотя бы пять минут сложив руки на столе и положив на них голову. Это было довольно неудобно. Стол стоял далеко и я едва дотягивался до него.
В помещении со мной оставался милиционер стоящий у входа. Я ждал, что он рявкнет что-то типа «не положено». Но он безразлично посмотрел на меня, видимо, решил дать мне все же немного поспать.
Наконец в комнату быстрым шагом буквально ворвался сухощавый человек лет сорока.
В руке у него был кожаный портфель. Он снял пиджак и повесил его на спинку стула.
Следователь был мужчина рослый, похожий на матерого гвардейского коня буденновской породы.
Наверняка бандиты невольно проникались уважением к его широченной спине и массивным накачанным трицепсам.
Но он был уже не молод и выглядел старше своих лет. Глубокие морщины прорезали его мясистое лицо и лоб. Судя по его внешнему виду и красным глазам он тоже не выспался, как и я.
Его поломанные и торчащие уши говорили о том, что он борец.
Обычно такая внешность говорила о низком уровне интеллекта ее обладателя, но я был уверен, что не в этом случае.
Милиционер стоящий у стены, казался на его фоне настолько субтильным, что казалось, что его сдует сквозняком вызванным шествием следователя-гиганта.
— Свободны! — буркнул он дежурному и дождался пока тот удалился за дверь
Тогда он достал из портфеля бланк протокола допроса, ручку, карандаш и с какой-то особой педантичностью аккуратно всё это выложил на стол.