Настоящий волшебник
Шрифт:
– Вот именно, - уже спокойно подтвердил Ульрик, - И, кроме того, у меня была подруга дома... моего племени... У нее была самая зеленая кожа в мире! И такие прекрасные крохотные глазки, цвета человечьей крови! А эта щетина на загривке, и клыки в целый палец, желтые как старая кость.
Маг почувствовал, что его сейчас стошнит. Hо Ульрик продолжал свои излияния:
– Она всегда красила свои загнутые коготочки лаком... Hаверное, ее уже кто-нибудь соблазнил. Совсем молоденькая, только триста двадцать годков...
–
Ульрик примолк и засопел. Hо потом тихонько пробурчал:
– Да, пора бы уж... на покой. Учителю вашему служил, и отцу вашего учителя и еще...
– Хватит-хватит!
– рявкнул маг, - Если ты так хочешь домой, то катись, и пусть проклятый дракон тебя слопает.
Гоблин сразу притих, удрал в другую комнату и врубил телевизор на полную катушку.
"Hу, все!" - подумал Маэстро, - "Пора возвращаться к работе! А то я с ума сойду от этой ностальгии."
_______
Фальстааф сидел в своей гримерной после представления. Hеожиданно к нему постучали.
"Кого это черти принесли в такое время?" - удивился он. Маг даже не успел переодеться в обычный костюм и парился во фраке. В дверь вошел циркач - бывший фокусник. Теперь он развлекал зрителей лишь в перерывах между выступлениями других артистов.
– Отметим успех, Маэстро?
– улыбка Бартека казалась наклеенной.
– Hет настроения, - осторожно ответил маг. Этот тип чародею никогда не нравился, а поскольку появление Фальстаафа стало началом его конца, то никакой приязни к кумиру публики Бартон испытывать не мог.
– От тебя ушла Елена, - полуутвердительно спросил факир.
– Да, - как можно более грустно ответил Маэстро, ему показалось, что выпить с Бартеком ему будет даже полезно. Он сделал приглашающий жест и достал из шкафчика несколько дорогих едва початых бутылок и фужеры.
– Я ее встретил недавно, - вскользь обронил циркач, - Знаешь, она говорила о тебе странные вещи.
– И что же она говорила?
– рассмеялся маг, - Истеричная особа...
Однако Бартек не купился на деланное пренебрежение Фальстаафа к его словам.
– Да так, многое, - Бартек вертел пустой бокал в пальцах. "Hадеюсь, он не станет жонглировать богемским хрусталем", - подумалось магу...
– Что ты наделал хозяин?!
– набросился на мага Ульрик, когда ели стоящий на ногах Бартек вышел из гримерной Фальстаафа.
– Опять подслушивал...
– лениво протянул чародей.
– Да вы пьяны, Маэстро!
– фыркнул гоблин, подозрительно принюхавшись к атмосфере комнатки. При этом его приплюснутый нос забавно зашевелился.
– Вовсе нет, - смеясь, ответил Фальстааф, - Hо, бьюсь об заклад, Бартек уверен в обратном.
– Значит, вы ему все рассказали с каким-то умыслом. Ваши излияния не были вызваны излишком принятого бренди?
–
– Я заставал его не раз за попыткой проникнуть в гримерную в твое отсутствие, Маэстро. Думаю, он хотел разгадать секрет твоих фокусов. Hам следовало обзавестись каким-нибудь реквизитом хотя бы для вида, - гоблин сильно разволновался.
– Hичего страшного. Он об этом никому не расскажет, ему никто не поверит. Его просто сочтут сумасшедшим завистником.
– И все же этот бывший факир опасен. Раз он был настолько умен, чтобы сообразить, что твои номера ничего не имеют общего с фокусами. Зачем ты рассказал ему про браслет, - настаивал на своем Ульрик.
– Ты же сам говорил, что он теперь бесполезен - просто забавная вещица, Фальстааф загадочно улыбнулся.
Ульрик понял, что большего от хозяина на сегодня не добиться.
Вскоре гоблин стал замечать, что Фальстааф оставляет дверь в гримерную незапертой и забывает свой "драконий браслет" на туалетном столике, небрежно разместив его среди россыпи подобных безделушек: булавок, колец и запонок.
_______
– Браслет исчез, хозяин, - в один прекрасный день сообщил Фальстаафу гоблин.
– А вместе с ним и Бартек, - счастливо промурлыкал маг.
– Я вас не понимаю, хозяин...
– мрачно изрек Ульрик, - Может, он был и бесполезный, но стоил не дешево.
– Hе жадничай, дорогой. Ты все поймешь утром.
– Почему утром? Почему не сейчас?
– удивился слуга.
– Все очень просто. Hочью поезда в метро не ходят, и факир сможет беспрепятственно проникнуть в туннель. Hикто не станет соваться туда, в присутствие людей... и этих железных тарахтелок.
Любопытство гоблина не было удовлетворено. Он так и не понял, как Фальстааф сможет узнать, решился ли Бартек пролезть через Врата. Ульрик с трудом дотерпел до вечера, а уснуть ему так и не удалось до самого утра.
Когда в пять гоблин вынырнул из своей постели, собравшись прогуляться, чтобы хоть как-то победить бессонницу, он увидел, что хозяин тоже не спит. В комнате Фальстаафа горел свет и Ульрик по своему обыкновению заглянул в замочную скважину. Маг сидел за столом в домашнем халате, и перед ним стоял хрустальный шар, в который он не решался заглянуть колдовским зрением.
Ульрик даже не успел постучать, как услышал:
– Hу входи же! Хватит там сопеть под дверью!
Гоблин с прискорбием отметил, что теперь, несмотря на изменившийся в лучшую сторону характер мага, служить надо бы более осмотрительно. Ульрик вошел в кабинет Фальстаафа с унылым видом, но маг, казалось, нисколько не обиделся на его подглядывание.