Нат Пинкертон и преступное трио.Сборник
Шрифт:
Когда матрос кончил, по комнате пронесся глухой ропот. Присутствующие моряки были сильно возбуждены, и их озлобление против преступников, препятствовавших безопасному сообщению на озере Эри и подрывавших торговое плавание, вылилось в грубой ругани и проклятиях.
– Ведь исчезло уже четыре торговых судна, – проворчал один старый моряк. – Очевидно, у разбойников хорошие пушки. Разумеется, наши власти со своими маленькими полицейскими лодками ничего не могут против них сделать. По-моему, сюда следует прислать хорошего сыщика, который прежде
Несколько человек соглашались с ним. Другие только посмеивались, выражая более или менее основательное сомнение.
– Это глупости, – ворчали некоторые. – По воде пешком не пойдешь, и сыщик точно так же должен был бы ехать на полицейской лодке, то есть рассчитывать на то, что, быть может, уже не вернется из своей поездки.
– Настоящий сыщик на все способен. Например, известный Нат Пинкертон из Нью-Йорка, наверное, положил бы конец этим разбоям.
Двое рыбаков внимательно прислушивались к этому разговору, которым, впрочем, заинтересовались все присутствующие, сами они, однако, не вмешивались в него, а только наблюдали за каждым говорящим. Их взгляды особенно привлекал молодой матрос, сидевший у прилавка.
Том Рэли между тем вернулся в залу и опять, проходя мимо матроса, сделал ему какой-то таинственный знак. Затем он снова на некоторое время занялся гостями; приняв участие в толках о преступниках, Рэли громко выражал свое негодование по поводу дерзости наглой шайки.
Джек, молодой матрос, все время смотрел на хозяина, и по лицу его, казалось, пробегала легкая, довольная и вместе с тем торжествующая улыбка.
Том, взяв у него стакан, подошел к прилавку и снова налил. Вместе с наполненным стаканом трактирщик передал ему письмо. Джек поспешно сунул его в боковой карман. Все это произошло так быстро и незаметно, что, кроме двух рыбаков, сидевших в углу, никто этого не видел.
Но вдруг на них самих устремилось общее внимание: между ними завязалась ссора, грозившая перейти в отчаянную драку.
Тот, который был постарше, казалось, разгневался не на шутку: он стучал обоими кулаками по столу, крича:
– Черт возьми! Дэнни, говорю тебе в последний раз: не позволю я глумиться над собою! Ведь видел же ты, как я проучил негодяя Робберса за то, что он хотел мне навязать эти россказни, не такой дурак, чтобы поверить, и скажи ты это еще раз, так получишь такую затрещину, что в два месяца ее не забудешь. – При этом он поднял свои грязные кулаки. Но его противник, очевидно, тоже не струсил: вскочив со своего места, он грозно уставился на него и закричал:
– Конечно! Ты всегда так поступаешь: чуть что не понравится – сейчас давай драться! Ну а со мной этого не будет, я не допущу колотить себя, как бедный Роббере. А то, что я тебе сказал, – так это правда.
– Ну погоди! Я тебе сейчас покажу, что это за правда! – При этих словах он стал засучивать рукава.
– Постойте, джентльмены. Драться можете на дворе, – сказал,
– Оставь их, Том! – кричали гости, радуясь возможности посмотреть на кулачный бой. – Расступитесь. Начинайте.
– Я ставлю пять долларов за высокого!
– Я —десять за маленького!
– Три за высокого!
Кругом завязались пари; ближайшие столы были отодвинуты, и борцам очистилось приличное для поединка место. Хозяин, перестав вмешиваться, ушел опять за свой прилавок.
Младший из рыбаков тоже засучил рукава, и оба, недавно еще сидевшие, мирно беседуя, за одним столом, стали друг против друга в позе борцов.
– Ну, начинайте. Чего вы ждете? – послышалось из кружка зрителей.
Те схватились – удары так и посыпались. Кулаки их работали как молоты. Сначала молодому удалось нанести такой удар в подбородок, что противник пошатнулся. Тотчас же раздались громкие аплодисменты и одобрительные крики державших пари за его победу; а с другой стороны свистели и ругались.
Однако и второй собрался с силами. Раз, два, три – ударил он кулаком по лицу Дэнни. Тот пришел в ярость.
– Собака! – заскрежетал он зубами и, бросившись вперед, схватил противника за горло, как будто желая его задушить.
Дикие проклятия, угрозы и протесты послышались в среде зрителей: все возмутились, что мальчишка совершенно уклоняется от основных правил бокса.
Но высокий рыбак одним сильным движением стряхнул с себя противника и, обеими руками вцепившись в его грудь, с такой силой оттолкнул, что тот, полетев, как мячик, прямо на молодого матроса Джека, вместе с ним упал на землю.
Джек, сердито выругавшись, набросился на рыбака, медленно поднимавшегося с пола.
– Каналья! – прошипел он – Сначала отступаешь от правил, а потом еще валишься на людей.
Тут началась уже новая драка – между матросом и Дэнни. Старший рыбак в качестве победителя стоял теперь в стороне и, скрестив руки, с улыбкой следил за ходом борьбы. Молодой рыбак оказался сильнее матроса. Джеку страшно доставалось; катаясь по полу, он со злости кусался и царапался, но ничего ему не помогало. Кулаки Дэнни наносили ему удар за ударом, так что скоро все лицо Джека распухло и посинело.
Противник его несколько раз вызывал всеобщее одобрение своей замечательной ловкостью.
Хозяин наконец подошел к дерущимся.
– Ну, кончайте. Неужели с тебя все еще мало, Джек? – грубо сказал он. – Хочешь здесь остаться лежать, что ли?
Высокий рыбак тоже подошел, схватил своего товарища за шиворот и оттащил в сторону.
– Теперь довольно! – воскликнул он. – Убирайся отсюда. – Тот хотел было возобновить драку, но он насильно вытолкал его за дверь.
– Там, на ночном холоде, протрезвишься, – сказал он ему вслед и вернулся в залу, где был встречен одобрительными возгласами. Джек, жалкий, избитый, сидел за прилавком и освежал свое опухшее лицо холодной водой.